Нэт Прикли - Вождь

Посланник Богини даже присел, на несколько мгновений поддавшись выплеснутому на него смертоносцем импульсу ужаса, но, прикрываясь щитом, скользнул гардой невидимого врагу клинка вперед, и наугад полосонул в сторону врага. Меч упал на одну из передних лап и без особого труда рассек легкий хитин.

Обрушившийся на правителя страх мгновенно исчез — по-настоящему испугавшийся паук, приволакивая почти отрубленную лапу, отскочил назад и опять ударил человека ментальным импульсом в живот. Найл опять согнулся от боли.

Когда-то, только став правителем города, Посланник Богини пытался узнать у Стигмастера — установленного в Белой Башне компьютера — что такое ментальный поединок. Как можно избить и даже убить животное или человека чем-то невидимым и почти неосязаемым? Вместе с мудрым творением далеких предков, они тогда разобрались, что, собственно, ударов и не существует. Просто приходящие извне ментальные импульсы, которые Стииг упорно называл «слабыми электромагнитными биоразрядами», заставляют мышцы тела сокращаться вне зависимости от желания владельца. Причем сильный импульс мог заставить мышцы сократиться так, что они разрывали связки и ломали кости — а узкий импульс заставлял сокращаться только небольшие участки мышечной ткани, порождая множественные внутренние разрывы, гематомы и опухоли.

Волевой удар не откидывал человека или насекомое в сторону — он заставлял мышцы врага сократиться так, что это они откидывали своего владельца прочь, заодно нанося внутренние травмы.

Сейчас восьмилапый туземец, убедившись что самые простые, используемые в первую очередь приемы: парализующий импульс и волна страха не подействовали, целенаправленно рвал двуногому брюшной пресс, не особенно опасаясь ответа.

У пауков, как известно, очень много преимуществ перед человеком. В первую смертоносцы намного, намного умнее. Мозг паука, в отличие от человека, занимает почти половину тела.

При равных размерах преимущества восьмилапого в ментальных возможностях просто несопоставимы!

Кроме того, у них почти нет мышц. Одинокое сердце, разгоняющее кровь почти с той же частотой, как у человека, создает в теле давление, которое, благодаря специальным клапанам, и позволяет шевелиться лапам и хелицерам. Мощный мысленный импульс может откинуть или опрокинуть паука, перепутав работу этих самых клапанов — но не может причинить травмы. И, наконец, чисто физически они просто сильнее!

У двуногого есть только одно преимущество — руки. Руки, с помощью которых можно изготовить оружие, способное пробить любой хитиновый панцирь, руки, с помощью которых можно изготовить самострел, стрелу из которого ни один, даже самый мощный ментальный импульс остановить не в силах, руки, в которые можно взять копье и, если удастся подкрасться незамеченным, убить восьмилапого еще до того, как он успеет остановить тебя парализующей волей. Только руки позволили людям удержаться на грани противостояния с пауками и не превратиться в беспомощные, беззащитные жертвы.

Вот и сейчас Найл предстояло доказать, что деревянный диск и остро заточенная стальная полоса способны помочь ему победить в честном поединке венец творения живой природы: паука-смертоносца.

Посланник Богини тяжело дышал, слегка согнувшись из-за ноющего от постоянных ударов живота и косясь над щитом в сторону перебирающем на месте лапами туземца. С виду Найл казался уже побежденным, но на самом деле, пытаясь отрешиться от боли, прислушивался к мерным толчкам в теле туземца, стараясь слиться с работающим органом в единое целое, стать его частью, его управляющим центром. Паукам легче — при их разуме и ментальном опыте они успевают сделать все это в считанные мгновения.

Удар, удар, удар. Найл стало неожиданно легче — от постоянных судорожных рывков живот просто онемел и перестал воспринимать боль. Правитель вскрикнул и упал на одно колено. Смертоносец радостно метнулся к нему — и вот тут Посланник Богини со всей силы даванул чужую мышцу. Сердце паука судорожно сжалось, внезапно повышая давление — ноги дикаря резко распрямились, и он скакнул вертикально вверх!

— Н-на! — правитель выступил навстречу, высоко вскидывая меч, чтобы восьмилапый сам упал прямо на клинок, но тут резкая боль свела ему ногу, и он повалился на бок, еле успев прикрыться щитом и поддернуть под него ноги.

Брызжущая ядом хелицера гулко вонзились в преграду, но пробить дерева не смогла. Найл снова резко сжал сердце врага, заставив его подпрыгнуть, и, потеряв щит, попытался откатиться в сторону, повернулся на бок, стал торопливо уползать к своему отряду.