Брайан Олдисс: Неандертальская планета

Пункт Наблюдения был спрятан глубоко под Манхэттеном. Пять установок сканирования, построенных по проекту Мастера Боффа, постоянно меняли свое положение, подчиняясь строгой математической логике.

Главный Наблюдатель - он охотно откликался на имя Эйлер - терпеливо вглядывался в экраны, ожидая, когда поступит информация. Самообладание и выдержка - вот главный жизненный принцип. Им должны были бы руководствоваться любые разумные существа, в том числе и машины. На пункте Наблюдения царили порядок и гармония, а не более чем в трех милях от него роботы-дикари буйствовали в зарослях кустарника.

Бета-панель осветилась янтарным светом.

Эйлер мгновенно ответил на вызов.

Сообщение гласило: «Местонахождение Андерсена известно, шеф».

Анонимный информатор выдал координаты и отключился.

Понадобилось семь дней, чтобы определить местонахождение Андерсена. Они поступали вполне логич-

но, разыскивая беглеца на периферии. Но человек действовал вопреки логике, он не покидал Нового Йорка. Эйлер послал сообщение по высокочастотному каналу и объявил розыск.

Он включил двигатели и взлетел.

Сканеры зевнули его. Он свободно планировал над небоскребами Нового Йорка, наблюдая через прозрачные стены, как копошится внутри жизнь. Он мог бы войти в любой дом, а если понадобится, подчинить своей воле любого, кого он захочет, так же, как он сам обязан подчиняться командам Координатора.

Эйлер принял сигнал и пошел на снижение, выбирая место для посадки.

Информатор пропищал свой номер и передал сообщение: «Андерсен в восьмистах метрах отсюда, шеф. Если вы присоединитесь ко мне, я вам покажу его».

- Какая у нас поддержка? - был послан запрос.

- Еще трое таких,же безногих молодцев, как я. Плюс неисправная инвалидная коляска.

- Человека нужно взять живым.

- Мы понимаем, шеф.

Обмен сигналами занял меньше микросекунды.

Он примагнитил себя к небольшому роботу, снабженному колесами, и они покатили вперед.

Заросшая сорняками земля была вся изрыта и засыпана обломками. Под толстым слоем почвы лежали развалины Старого Йорка, и серая, застывшая, как лава после землетрясения, земля все еще находилась во власти окаменелого обломка - отжившего свое города. И только яркие современные здания оживляли пустыню.

Колесный робот остановился, опасаясь, что их присутствие будет замечено. Эйлер отсоединился от робота и перешел в другое состояние - полной прозрачности. Он вытянул четыре телескопические ноги, которые подняли его над землей, и осторожно двинулся вперед.

Этот район назывался Свалкой, чем он в сущности и являлся. Местность представляла собой искусственное плато, возникшее из обломков старой технологии гуманоидов. Спустя сорок лет после того, как была превращена в утиль старая цивилизация, ее останки засыпали землей, на которой были возведены корпуса современных зданий. Новое рациональное мышление победило окончательно. Но под слоем почвы, словно в подсознании, жили, как смутные сны, старые верования и догмы, прежде составлявшие едва ли не главную сущность гуманоид-ной расы.

Эйлер осторожно продвигался вперед по истерзанной земле, нащупывая ногами неровности. Когда он замечал какое-то движение, он останавливался, чтобы осмотреться.

На свалке вновь были построены дома, похожие на те, в которых когда-то жили люди. Это была пародия на человеческие жилища. Присмотревшись, Эйлер увидел, что дома были изготовлены из мусора, найденного на свалке. Вместо окон - автомобильные двери, вместо дверей - металлические панели, выдранные из компьютеров, а ступеньки - из сгоревших тостеров. На улицах, проложенных между домами, на авеню, похожих на декорации из древних мюзиклов, кривлялись жуткие существа. Хлоп-топ, топ-хлоп, дзынь-дринь, дринь-дзынь…

Они исполняли медленные ритмические танцы, которые сопровождались вихлянием бедер, покачиванием голов, хлопками, топаньем, бряцанием… Одни выглядели как уродливые подобия мужчин, другие были похожи на уродливых женщин. Во всех окнах торчали неотрывно следящие за танцами страшилы…

Это были человекоподобные роботы, сконструированные еще людьми в конце двадцатого - начале двадцать первого века. Они были совершенно бесполезны в полностью автоматизированном обществе и выброшены на свалку, когда со старыми технологиями было покончено. Но пока не кончился заряд питавшей их энергии, они продолжали функционировать в одном из последних гетто.