Елена Романова - Агент нокке, или на войне как на войне

Толпа рассерженных старушек, вооруженных кто поварешкой, кто скалкой, кто лопатой, кто косой гнались за юношей в черной кожаной куртке, осыпая его самыми обидными ругательствами. Хорошо, что бабки знали Максима, и он легко успокоил напуганных старушек. Взрослый мужчина объяснил юному коллеге, в чем он ошибся. И что будет, если он также поведет себя на месте предполагаемой вылазки. Не удалось будущему резиденту закурить вместе с пожилым рабочим, при этом ненавязчиво обсудить последние новости. Убеленный ранними сединами мужчина очень агрессивно отнеся к таким расспросам. Опять Максиму пришлось выручать Вадика. А ведь там, в Белоруссии, все гораздо серьезнее, там все по-взрослому. Там не будет доброго дяди, чтобы вечно вытаскивать его из неприятностей.

Физическая и боевая подготовка членов экспедиции вообще не выдерживала даже самой благожелательной критики. Две чрезмерно упитанные девицы с огромным трудом вползли на второй этаж, сам Вадик – краса и гордость экспедиции не смог потянуться на турнике. А уж как они стреляли: это надо видеть. Возвышенная, излишне домашняя девушка лет шестнадцати (не известно, что она вообще тут делает) брезгливо держала пистолет, как заразную вещь, двумя пальчиками, не решаясь выстрелить даже в нарисована кружочек, другие палили как попало и едва не разнесли дворовый сарайчик Максима Исаева, обитый пуленепробиваемыми листами.

Вообще, кроме Риты, никто не мог, как следует, обращаться с оружием. Но ведь в тетрадке, которую парень принес с собой стоит галочка напротив каждой фамилии – "подготовку прошел". Информационная поддержка и снаряжение – не просто безобразны, это полное отсутствие всякого наличия – не называть же снаряжением пару разодранных палаток, ржавое неухоженное дедушкино ружьишко с четырьмя патронами (автоматов у местного райкома комсомола на тот момент не оказалось), да несколько тупых, как валенки, перочинных ножей. Оружие эта группа планировала добыть в первом бою. Такое впечатление, что эту разношерстную команду наспех собрали и отправляют не тыл врага, а в соседний колхоз на уборку картофеля.

Все это было бы смешно, когда бы ни было так грустно. Ведь там, куда собралась эта развеселая компания, от каждой мелочи успешное выполнение задания, и даже сама жизнь – твоя, и тех, кто тебе доверился. Тут каждый зависит от всех и все – от каждого. Цепь не сильнее своего самого слабого звена. Тем более, что это слабое звено – товарищ чуткий руководитель.

Максим Исаев довольно подробно и очень натуралистично описал, с чем этому заигравшемуся в шпионы мальчику и домашним девочкам придется иметь дело, что предстоит пережить, какие опасности их там подстерегают. И он очень сомневался, что они готовы к таким испытаниям. Подполковник разведки из всех присутствующих выделил Риту, ту самую молодую маму, как единственную пригодную по всем параметрам к работе разведчика. В этой самой квартире затурканная соседями и затравленная родственниками мать-одиночка почувствовала себя человеком, получила направление на учебу, которое изменила всю ее жизнь. Девушка получила то, на что не смела надеяться – возможность образования, хорошая работа, уважение. Это была ее путевка в светлое завтра. Тем более, что Максим Исаев долгие годы лично опекал и наставлял перспективную сотрудницу, не давал в обиду, ограждал ее от многих бед.

Разговор Максима и несколько инфантильного Вадика (двадцать пять лет – а все Вадик) был очень жестким, временами даже грубым, переходящим на личности.

Полковник Исаев очень не любил театральных жестов и высокопарных выражений там, где речь идет о жизни и смерти. Только в комедиях враги глупенькие и наивные.

Только в кино их легко обмануть наклеенными усами. В жизни они умные, коварные, жестокие. Мало того, твой враг на своей территории, где все устроено для его удобства и безопасности. Это тебе придется прятаться, бояться каждого шороха, продумывать каждый шаг. За линией фронта, на оккупированных землях нет места детским играм!

Прослужив много лет в разведке, Максим не терпел дурошлепства и безалаберности, ухарства, гусарства и ура-патриотизма, уже устал от человеческой глупости и подлости. Он категорически запретил этой компании появляться в Белоруссии.

– Я не буду рисковать своими людьми ради таких как, ты. Я даже пальцем не пошевелю, чтобы помочь тебе. Девчонок только твоих жалко.

Максим позвонил работнику, который подписывал приказы для этих молодых людей, и тоже был очень резок – не любил разведчик тех, кто прикрывает свои интересы громкими словами, тех, кто покупает чины и привилегии ценой чужих страданий, ценой вдовьих и сиротских слез. Максиму Исаеву это сходило с рук по многим, не называемым здесь причинам, его побаивались.