Морье Дю - Голодная Гора

- Теперь ты видишь, - говорил он Джинни, - каким я был лицемером. Все эти годы, отправляясь каждый день на шахту, я в глубине души все время думал, что она принадлежит мне и со временем станет совсем моей. И хотя из-за этого я немного стеснялся рабочих, эта мысль приносила мне удовлетворение. А теперь шахта не имеет ко мне никакого отношения. Все равно, как если бы я работал на лесопильном заводе в Слейне или на кирпичном в Мэнди. И мне все осточертело, стало так же противно, как Джиму Доновану и всем остальным.

- Я тебя понимаю, - отозвалась Джинни. - Это грустно. Сколько я себя помню, я всегда видела, как от гавани в гору поднимаются вагонетки, на которых написано: "Бродрик". Как ты думаешь, теперь они напишут другую фамилию?

- Я не знаю, мне это безразлично, - сказал Хэл. - Но я все равно не могу простить этого отцу.

Пастор был прав, назвав новых владельцев спекулянтами. Метод эксплуатации шахт, установленный в свое время Медным Джоном и продолженный Генри, пока тот находился в Клонмиэре, заключался в том, чтобы разрабатывать месторождение неторопливо и равномерно, не соблазняясь попадающимися на пути основной проходки богатыми залежами, находящимися на слишком большой глубине, когда это было сопряжено с риском потревожить глубинные воды, представляющие определенную опасность для шахты. Планы разрабатывались на годы вперед, а не на сиюминутное настоящее. Руда, до которой можно было добраться, проявляя осторожность и рациональные методы разработки только через несколько лет, оставалась на своем месте именно до этого времени, а в первую очередь разрабатывались залежи, находящиеся близко к поверхности.

Новая компания начисто отвергла эту методику. Они желали получить немедленные прибыли на вложенные в шахту деньги, таким образом, в течение полугода были выработаны все богатейшие участки, руда была доставлена на поверхность и вывезена. Цены на олово падали непрерывно, и если новые хозяева не смогут получить прибыль немедленно, они понесут огромные потери. От дунхейвенских шахтеров, привыкших к неторопливому, спокойному темпу работы- старый Гриффитс не был особо жестоким надсмотрщиком и не заставлял их надрываться - теперь требовалось, чтобы они работали дольше и выдавали за это время на гора вдвое большее количество руды. Единственным способом добиться этого результата было увеличение заработков рабочих.

Новые владельцы пошли на это и, объявив значительное повышение расценок всем поголовно, добились от рабочих необходимой отдачи на те немногие месяцы, которые они себе наметили в качестве предела.

Новость о прибавках радостно приветствовали все рабочие как наверху, так и под землей. Новых владельцев уже больше на незывали "надутыми рожами" и "ублюдками", теперь это были "башковитые ребята, которые знают свое дело". Все шахтерское население охватила лихорадочная активность. Печи полыхали всю ночь, между Голодной Горой и Дунхейвеном непрерывно сновали вагонетки. Хэл, сидя над своими книгами, с удивлением почесывал в затылке, а, возвратившись домой, признавался, что ничего не может понять в этом резком изменении темпов. Его тесть только озабоченно покачивал головой.

- Это ложный бум, - говорил он. - Рабочие ничего не понимают. Посмотри в сегодняшней газете, какие цены на олово - семьдесят пять фунтов за тонну. За два месяца цена упала на десять фунтов. Пройдет три-четыре месяца, и эти спекулянты выгребут все, что только можно, а потом закроют шахту.

- Но ведь там, в недрах, остается еще сколько угодно олова, - возразил Хэл, - да и меди тоже, только берись и разрабатывай. Я слышал, как об этом недавно говорил один из шахтеров.

- Добыча будет вестись только до тех пор, пока компании это будет выгодно, - сказал пастор, - а все, что останется, все остальные богатства будут лежать на месте, там, где Богу угодно было изначально их поместить.

Апрель... май... июнь... июль... Прошло почти пять месяцев, с тех пор как у шахт сменились владельцы. На третьей неделе июля новый старший механик, который работал по кнтракту в Лондонской компании, сообщил мистеру Гриффитсу, что он получил распоряжение явиться к директору с докладом.

- Если они хотят, чтобы я работал летом, - сказал он управляющему, - я смогу это сделать только при том условии, что будут заменены все основные узлы головного насоса, но, между нами говоря, я не думаю, что они пойдут на такие расходы. Сильно подозреваю, что мне больше не придется возвращаться в Дунхейвен.