Иван Ефремов: Час Быка (журнальный вариант)

— Девятиножка справится без вас — пусть ломятся. Я давно опасался чего-нибудь подобного и не переставал удивляться вашей игре с Чойо Чагасом.

— Это не он.

— Тем хуже. Чем ничтожнее власть имущие, тем они опаснее. Уходите, внизу наверняка уже разошлись. Я прилечу, не теряя секунды… Светлое небо, неужели вы, наконец, будете на корабле, а не в аду Торманса?!

— Здесь множество людей, ничем не хуже нас, обреченных от рождения до смерти оставаться здесь… Невыносимая мысль. Я очень тревожусь за Вир Норина. На него тоже должны напасть. Подождите, наконец!

— Да! Вот он, Вир. Сидит у деревьев посадочной площадки. Теперь что мешает вам уйти?

— Ничего. Иду.

Оглушительный визг заставил ее на мгновение замереть. Из мрака защитного поля, точно морда чудовища, раскаленным клином высунулся неведомый механизм. Распоров защитную стену, он свистящим лучом ударил в дверь спальни, отбросив Фай Родис к окну, близ которого стояла девятиножка.

Вне себя Гриф Рифт вцепился в край пульта, приблизив к экрану исказившееся страхом лицо.

— Родис! Родис!.. — старался он перекричать свист и визг луча, за которым в комнату влезало какое-то сооружение, продвигаемое черными фигурами карателей Ген-Ши. — Любимая, скажите, что делать?

Фай Родис встала на колени перед СДФ, приблизив голову ко второму звукоприемнику.

— Поздно, Гриф… Я погибла. Гриф, я убеждаю вас, умоляю, приказываю: не мстите за меня. Не совершайте насилия. В этом заключена цель тех, кто пришел убить. Вместо светлой мечты о Земле — посеять ненависть и ужас к нам в народе Торманса! Так не губите наших жертв и усилий, изображая наказующего и мстительного бога — самое худшее создание человеческой мысли. Улетайте! Домой! Слышите, Рифт? Кораблю — взлет!

Родис не успела утешить себя памятью милой Земли. Она помнила о лихих хирургах Торманса, любителях оживления, и знала, что ей нельзя умереть обычным путем. Она повернула рукоятки СДФ на взрыв, могучим усилием воли остановила свое сердце и рухнула на девятиножку, сжимая в руке последнюю катушку.

Ворвавшиеся с торжествующим ревом каратели остановились перед телом непобедимой владычицы землян.

У командира ЗПЛ впервые за долгую жизнь вырвался вопль гнева и боли, возмущения нестерпимой судьбой. Зеленый огонек Фай Родис на пульте погас. Зато там, где стоял СДФ, в черное небо взвился столб ослепительного голубого огня, вознесший пепел сожженного тела Фай Родис в верхние слои атмосферы, где экваториальный воздушный поток понес его, опоясывая планету.

Вир Норин за минуту до катастрофы переключился на звездолет и видел все в боковом створе его экрана, так же как и Таэль через СДФ Вир Норина и девятиножку Эвизы, взятую из святилища. Инженер повалился на каменный пол здания, где он ждал Родис. Звон СДФ заставил его вскочить на ноги. Астронавигатор требовал, чтобы ему немедленно добыли черный балахон с капюшоном.

— Что вы будете делать, Вир? Родис, единственной во вселенной Фай Родис, больше нет…

— Но есть погубивший ее аппарат. Я не сомневаюсь, что он один.

— Почему?

— Потому что не убили одновременно нас обоих. Не стойте, Таэль, будьте землянином. Действуйте. Я иду к вам.

Когда Вир Норин прибежал в лабораторию имени Зет-Уга, Таэль уже добыл импровизированный костюм ночного карателя. Астронавигатор, отклонив протесты, спустился в подземелье. Миновав с неослабевающей душевной болью галерею, ведшую в пятый храм, уверенно вышел на площадь к памятнику Всемогущему Времени. У главных ворот храма «лиловые» разгоняли толпу разбуженных взрывом обывателей.

Беготня черных карателей облегчила задачу. Никем не замеченный, он добрался до пятого храма и, хорошо зная его устройство, поднялся по лестнице в верхний коридор, где по-прежнему толпилось не менее полусотни черных.

— Чего ждем?.. Сам придет… А другого изловили?.. Прикончили? Эх, теряем время!.. Разве не видишь — этот, которого аппарат, убил себя… Догадались выключить ток…

Около наполовину вдвинутого в комнату Родис аппарата лежал обезглавленный труп. Очевидно, изобретатель, не желая более служить владыкам, сунул голову под рассекающий луч.

— Эй, ты, там! Чего суешься? Иди сюда! — окликнул Вир Норина распоряжавшийся здесь человек с нашитой на балахоне серебряной змеей.

Землянин бестрепетно подошел, вонзая свой взгляд в темноту прорезей балахона.