Владимир Михановский - Дело о двойниках

Сверху упал солнечный луч, и тонкая медная проволочка в пробирке ярко заблестела. Перед тем как сесть в кресло, Чарли поставил в штатив песочные часы, и золотистая струйка песка побежала в нижнее отделение пробирки, отсчитывая положенные ей пять минут. Чарли решил проверить, каким запасом прочности обладает придуманная им система. Он был уверен, что реактив не сможет за пять минут разъесть проволочку и тел! самым включить катапульту. Чтобы проверить это, достаточно было загрузить катапульту балластом, но Чарли, не задумываясь, сам вскочил в кресло. В чем, в чем, а в недостатке храбрости его нельзя было упрекнуть.

Чарли сжал подлокотник: сверху на него опустился прозрачный купол из армированного пластика. Теперь Чарли напоминал космонавта в кабине корабля – классическую картинку из детской книжки. Там со страницы на страницу кочуют именно такие конфетные красавчики.

«Это уж он напрасно, – подумал Арбен, глядя на массивный купол. – Героизм показывает. Хвастун!..»

Золотистая кучка песка медленно росла на дне пробирки. Медная проволочка истончилась настолько, что ее трудно было заметить простым глазом.

«Слезай, хватит!» – хотелось крикнуть Арбену. Но он не крикнул. Может быть, потому, что купол, под которым сидел Чарли, был звуконепроницаемым?

Как зачарованный смотрел Арбен на тоненькую песчаную струйку. Наконец-то! Струя иссякла. Пять минут прошло. Чарли улыбнулся Арбену и приветственно помахал рукой. Затем опустил руку на подлокотник… но прозрачный купол не поднялся. «Заело», – понял Арбен. Сквозь поблескивающую оболочку он видел, как побледнело красивое лицо Чарли. Он привстал и изо всех сил налег на ручку, но герметический купол не поддавался. Купол служил также для испытаний в ядовитых газах, и сорвать его вручную было непросто. Нет, нет, что бы там ни было, Арбен не покинет Чарли в беде.

Чарли жестами показывал Арбену на пульт. Он что-то кричал, но слов не было слышно. Однако Арбен понимал, что от него требуется: подойти к пульту и включить аварийный стоп-сигнал. Тогда катапульта будет заблокирована. Но странное оцепенение сковало Арбена. Впервые в те страшные минуты его заполонило ощущение, не раз приходившее потом, отравляя жизнь, вызывая унизительное чувство неполноценности. Казалось, будто кто-то невидимый накрепко связал его по рукам и ногам. Арбен все видит, все понимает, но не может пошевельнуться. Проклятие! А может, это всего лишь сон? Если бы!

«Ангел в мышеловке», – подумал Арбен. И еще он подумал, что, когда Чарли выберется из-под купола, он не простит ему промедления.

Арбен, наконец, овладел собой и протянул руку к стоп-сигналу, и в этот миг его оглушил резкий звук струны, лопнувшей над самым ухом. Мертвенное оранжевое пламя вырвалось аккуратным веером из-под катапультной установки. Капсула рванулась кверху, прозрачный купол отвалился в сторону. Поздно!.. Кто это так тонко, по-заячьи закричал? Чарли или он сам?

Высокий волнистый потолок ангара глухо охнул от многотонного удара. Дрогнули крестовины переплетений, не рассчитанные на такие нагрузки. Осколки оболочки посыпались вниз, один из них больно ударил Арбена в плечо. Арбен, задрав голову, глядел вверх, он вновь окаменел, не в силах пошевелиться. Наверху расплывалось страшное пятно, сквозь которое пробивалось солнце. На рубашку Арбена упала тяжелая капля. Как завороженный, он тронул ее пальцем, затем поспешно вытер руку тряпкой, которой десять минут назад пользовался Чарли, и опрометью бросился вон из ангара…

…Два месяца не приходил к нему Чарли. Два месяца бесплотный Альва честно выполнял возложенную на него миссию – забрать к себе все призраки темных извилин памяти Арбена. Однако преследование самого Альвы в конце концов стало невыносимым. Кто виноват? Арбен, который не выполнил всех условий жесткой инструкции Ньюмора? Или Альва оказался конструктивно недоработанным? Вероятно, Ньюм пустил свое детище в ход, чтобы решить несколько неясных для него проблем биосвязи, а затем приступить к серийному производству и выкачиванию денег из богатых клиентов.

«Он и других обманет, как меня, – размышлял Арбен, ставя машину в гараж. – Ни с чем не посчитается, лишь бы только деньги. Ньюм – продавец иллюзий. Как только избавлюсь от Альвы, сделаю заявление в прессе…»

Арбен вышел из гаража, остановился, вдыхая ночную прохладу…Ангар был гораздо выше, чем гараж, – он напоминал модернистский храм, выстроенный недавно в родном городке Арбена на севере.