Эдгар Берроуз - Принцесса Марса. Боги Марса. Владыка Марса

Флагман Сата Арраса был уже недалеко от моего собственного, так что я мог различить лицо этого человека. Его зоданганский экипаж поливал нас огнем, но мы на каждый залп отвечали с неменьшей яростью. Все ближе и ближе сходились корабли. Их разделяло лишь несколько ярдов. На поручнях уже висели абордажные крюки, наготове стояли команды. Да, мы знали, что схватка со смертельным врагом неизбежна.

И вот крюки взлетели в воздух. Я бросился на палубу, чтобы быть с моими людьми, когда они окажутся на чужом судне. Как только корабли с легким ударом столкнулись, я первым спрыгнул на палубу флагмана Сата Арраса. За мной хлынули лучшие бойцы Гелиума, отчаянно крича, ругаясь и хохоча. Каждого охватила жажда битвы, и ничто не могло им противостоять.

Зоданганцы отступили перед натиском, мои воины быстро очистили нижнюю палубу, и я вышел вперед, туда, где стоял Сат Аррас.

– Ты мой пленник, Сат Аррас! – воскликнул я. – Сдавайся, и будешь помилован.

В первый момент я не мог понять, то ли он раздумывает над моим требованием, то ли готов выхватить меч. Он замер на секунду, а потом вдруг повернулся и метнулся к противоположному борту. И прежде чем я успел его догнать, он перескочил через поручни и полетел вниз головой в чудовищную бездну.

Вот так нашел свой конец Сат Аррас, джед Зоданги.

А странная битва все продолжалась. Ферны и чернокожие не сумели объединиться против нас. Там, где сталкивались их корабли, тут же начиналась драка, именно в этом я увидел наше спасение и приказал передать сообщение флоту повсюду, где можно было не опасаться перехвата радиоаэрограмм: как можно скорее выйти из боя и занять позиции к западу и югу от сражающихся. И еще я послал воздушного разведчика к зеленым воинам, которые бились в садах. Сухопутные войска должны были немедленно погрузиться на суда и присоединиться к нам.

Моим командирам я объяснил, что каждый корабль врага с помощью маневров следует подогнать поближе к его противнику и пусть они воюют между собой. Такая стратегия сработала безупречно, и уже к закату я с удовольствием наблюдал, как мой собственный могучий флот отошел примерно на двадцать миль к юго-западу от черных и белых, схватившихся друг с другом.

Тогда я отправил Ксодара на другой корабль, чтобы он повел все грузовые и пять тысяч боевых судов прямиком к храму Иссу. Мы с Карторисом и Кантосом Каном возглавили оставшиеся флотилии и полетели к входу в нижний мир.

Мы предполагали совместно напасть на богиню Вечной жизни на рассвете следующего дня. Тарс Таркас с его зелеными воинами и Хор Вастус с красными под командованием Ксодара должны были приземлиться в садах Иссу или на прилегающей к ним равнине; Карторис, Кантос Кан и я намеревались повести наши меньшие подразделения от моря Омин через ходы под храмом, которые мой сын отлично знал.

Мне только сейчас сообщили, почему десять моих кораблей отступили от шахты. Когда они подходили к ней, военный флот перворожденных уже вылетал из ее зева. Появилось сразу двадцать кораблей, и, хотя мои воины попытались загнать их обратно, силы противника были слишком велики и вынудили их бежать.

С великой осторожностью мы приблизились к огромной шахте, скрываясь в темноте. На расстоянии в несколько миль я приказал всем остановиться, и дальше Карторис отправился один в разведывательном челноке. Примерно через полчаса он вернулся с докладом, что вокруг не видно никаких патрульных судов, и мы тут же быстро и бесшумно двинулись к Омину.

У входа в шахту мы опять ненадолго задержались, чтобы все корабли подтянулись и заняли позиции вокруг, и тогда я на флагмане стремительно нырнул в черную глубину. Другие последовали за мной.

Мы сделали ставку на то, что сумеем добраться до храма подземным путем, и потому не выставили у шахты сторожевых судов. Что в том пользы, раз у нас не было возможности оставить наверху силы, способные противостоять огромному флоту перворожденных, если бы те пустились за нами в погоню.

И мы вместо безопасности предпочли положиться на дерзость. Ведь жители Омина не сразу сообразят, что под куполом подземного мира летит враг, а не их собственный возвращающийся флот.

Так оно и оказалось. Четыреста из пятисот кораблей сели на поверхность моря Омин, прежде чем раздался первый выстрел. Финал короткой и жаркой схватки был предсказуем, поскольку перворожденные совсем не заботились о защите своего дома: залив обороняла лишь горстка древних и никуда не годных судов.