Борис Долинго - Беглецы

— Господин капитан, господин капитан, — заговорил он, нарушая все положения Устава и хватая Договара за руку, — честное слово, я страшно рад, что всё так получилось, мне было очень жаль вас, лучше бы уж майор свернул себе шею… Но всё просто здорово, честное слово! Я страшно рад!

Капитал пожал Чехотеру руку.

— Видит бог, Корути, я и сам рад не меньше, — сказал он, улыбаясь. — Кстати, ваш товарищ, — Договар посмотрел на Овево, — он тоже, по-моему, приведён в норму. Загадка на загадке! И хотя он ещё спит, но спит, кажется, вполне здоровым и естественным сном… — Э-ге-гей! — вдруг раздался у них за спинами голос. — Э-ге-гей, вот так дела! — Прило Бронит стоял под тентом, размахивая обрывками белого пластика.

— Ясно одно, — сказал капитан за завтраком, — в этом мире существует разум и, причём, по крайней мере, не менее мощный, чем наш.

— В этом я уже не сомневаюсь, — кивнул Прило Бронит и покрутил головой. — Шея как новенькая, а на руке даже следа от пули не осталось, только какое-то покраснение пока держится.

— Мы не видели с воздуха ни одной постройки, кроме явно нашей мачты и здания, которые остались, по-видимому, от экспедиции Джилауна, — сказал Овево. — Странный, всё-таки, это разум.

— Странный, — согласился Чехотер, — но гуманный. И, самое главное, могучий! Мы так лечить не можем.

Капитан поставил миску на песок.

— Мы привыкли, — сказал он, задумчиво глядя перед собой, — что степень развития определяется разнообразием технических средств, огромными постройками, машинами, полётами в космос, то есть наступлением на природу во всех видах.

— По крайней мере, — заметил Овево, — других примеров неизвестно.

— Не было известно, — поправил его Прило. — Теперь мы его имеем. В лучшем виде, — И он потрогал шею.

— А здесь, — продолжал капитан, — разум, похоже, совсем другой. Не могу даже представить, как он проявляется. Может быть, здесь как раз найдётся подтверждение самых невероятных гипотез, которые когда-либо выдвигались, может быть, мы имеем тут дело с разумной планетой. Хотя… — Он снова вспомнил лицо в тумане.

— Ну, уж — «разумная планета»! В подобные штучки я не поверю! — отмахнулся Овево. — У разума должны быть руки, чтобы что-то создавать!

— Почему обязательно руки? — возразил Бронит. — И неужели ты считаешь, что мы познали всё до конца?

— Ну, не руки, но что-то, какой-то орган труда, одним словом. Кроме того, не вижу, как «разумная планета» могла бы вылечить тебя и капитана? — спросил Овево.

— Ну а как люди могли подойти незамеченными, ведь работал биорадар! — возразил Чехотер. — А для того, чтобы сделать то, что сделали они, нужно было как-то прикасаться к раненым!

— Мы знаем очень мало, чтобы делать выводы, — сказал Прило.

— Но ведь вы заметили человека при посадке, господин капитан, напомнил Чехотер.

— Да, — кивнул Договар, — я его видел чётко, и этот ваш Лавар его тоже видел. Куда он только делся потом со скалы?

— Мы тут уже предполагали, — Овево переглянулся с Чехотером, — что это какие-то дикари, но теперь ясно, что это не так.

— Таким образом, — подытожил Бронит, — мы имеем несколько загадок: исчезновение остатков яхты и радиоактивного заражения — раз, наше исцеление и люди, которые прячутчя — два…

— Добавь сюда при этом полное отсутствие болезнетворных микробов и поразительную чистоту вокруг, — подсказал Овево.

— Что и говорить, пока сплошные загадки, — усмехнулся капитан. — И, кстати, о чистоте, мы вон уже тут намусорили, накидали всякого. Надо будет закопать, что ли.

— А, может быть, свалить где-нибудь на бережку и посмотреть — что будет? — предложил Овево. — Поставим эксперимент: исчезнет ли мусор как радиация?

Можно проверить, — поддержал капитан, — нам пока делать всё равно нечего, кроме как ждать известий от майора и остальных.

— А почему вы, кстати, пытались перейти границу? — спросил капитан и засмеялся несколько принуждённо. — Я это просто так спрашиваю, не «профессиональный», так сказать, интерес.

Прило Бронит предостерегающе посмотрел на Овево Конмауна, но тот успокаивающе кивнул ему:

— Как я понял из криков тогда на катере, — сказал он, — капитан Договар и сам входит в какую-то тайную организацию военных, не согласных с режимом Императоров. А, учитывая то, что мы вряд ли вернёмся назад, полагаю, ему можно доверять…

До самого возвращения группы майора они болтали, купались и нежились под тёплым солнцем. Договар и Конмаун завели споры на политические темы; у них было много сходных отправных соображений, но хватало и разногласий. Бронит и в меньшей степень Чехотер подключились к спорам, поэтому дискуссия получилась достаточно оживлённой. Поэтому когда исчез мусор, сваленный кучкой на берегу, никто не обратил внимания, а сам факт исчезновения послужил дополнительным поводом для выдвижения невероятных гипотез.