Борис Долинго - Беглецы

Когда капитан вновь очнулся, прямо над собой в тёмном небе он увидел рассыпь незнакомых звёзд. Доносилось шуршание волн по песку, а на скалу, которая поднималась рядом, падали странные мерцающие отблески.

«Что это?» — подумал капитан. Он хотел повернуть голову, но не смог этого сделать. Он сообразил, что его шею, нижнюю часть лица и плечи что-то плотно охватывает, не давая свободы движения посмотреть в сторону. Более того, сама попытка повернуть голову отозвалась тупой болью где-то в затылке. Это был отголосок той дикой боли, которая заставила его потерять сознание последний раз. Капитан прикрыл глаза и услышал другие звуки.

Рядом разговаривали. Голос майора прозвучал резко и недовольно:

— Если я и позволил развязать вам руки, это ещё не значит, что вы тут будете определять, что и как!

Капитан отметил про себя, что майор хотя и говорит грубо, но как-то примирительно, несмотря на оттенок явного недовольства. Договар вспомнил полёт на яхте, попытку сесть, удары о воду. «Значит, мы спаслись, мы уже на берег… Что же со мной такое?» — подумал он.

— Ну, как же вы не хотите понять, майор, что мы попали в совершенно необычную ситуацию!

«Кажется, это говорит старший Формаун», — решил капитан.

— Необычную — я согласен, но оставьте свои бредни о каком-то «параллельном мире» — это не более, чем бредни! — огрызнулся Малваун. — В любом случае вы — арестованные, так что я вынужден буду теперь, когда уже все, что можно, перенесено с яхты, снова вас связать!

Кто-то громко захохотал, и капитан понял, что это Овево.

— Нет, ну какая тупая скотина! — срывающимся от злости голосом воскликнул парень. — Да и неблагодарная, к тому же! Я его, подонка, спас, когда он захлёбывался, а он!… Да и не ты, кретин, а Чехотер развязывал нам руки, ты сам не знал, как спастись!

— Вот как ты заговорил, — прошипел майор, — Я тебя… — Щёлкнул затвор, раздалась возня на песке.

— Ну! Ну, попробуй, подонок, холуй имперский! — крикнут сдавленным голосом Овево.

— Перестаньте! — заорал Формаун-старший. — Нас всего шестеро на ногах осталось, вокруг неизвестный мир, а вы готовы загрызть друг друга!

Возня прекратилась, слышалось тяжёлое дыхание людей. «Шестеро?» — подумал капитан. — «Как же так — шестеро? Кто это «не на ногах»?»

— И нам не счёты сводить нужно, а поскорее мотать отсюда, — продолжал Формаун-старший. — Яхта разбита, нарушена защита реактора, точнее —того, что от него осталось, есть сильная утечка радиоактивности, и час за часом фон будет возрастать. Сейчас ничего не поделаешь, с ранеными ночью никуда не двинешься, а утром следует начать перетаскивать лагерь как можно дальше. Пока же придётся остаться в скафандрах.

— А раненые? — спросил Лавар. — На них шлемы теперь не надеть…

— Раненые, — недовольно проворчал майор. — Им с такими ранениями давно пора уже быть покойниками, а не путаться у нас под ногами!

— Ты бы уж лучше молчал, майор, — Овево принципиально называл Малвауна на «ты». — Это всё из-за твоей тупости: дал бы сажать яхту мне — все были бы сейчас целы!

— Ей богу, я заткну твою глотку пулей, ты у меня дождёшься! —закричал майор. — Можно подумать, что ты заметил бы эти камни!

— Да хватит тебе, Овево, — сказал Формаун.

— Я посмотрю как раненые, — подал голос Чехотер.

Разделось шуршание песка, и капитан увидел склонившегося над ним связиста.

— Вы меня слышите, господин капитан? — спросил Чехотер.

Договар показал глазами, что слышит. От этого легчайшего усилия в затылке начала копошиться далёкая боль.

— Капитан пришёл в себя, а Прило без сознания, — крикнул остальным Чехотер.

— Что со мной? — осторожно выдавил из себя Договар и поразился слабости и нечленораздельности своего голоса: язык слушался плохо.

— Вы… э-э… ранены, господин капитан, — сказал Чехотер. — И этот парень, Прило Бронит, тоже… Но всё будет в порядке!

Подошли остальные, и капитан увидел майора, который смотрел на него сверху вниз как-то особенно неприятно, обоих Формаунов, Овево и Ниморулена. Только тут капитан почувствовал запах дыма и сообразил, что красноватые отблески, освещавшие скалу, которая находилась в поле его зрения, и стоявших рядом людей, не что иное, как свет настоящего костра.

Среди всех не было нарушителя, раненного в руку, и капитан догадался, что это его Чехотер назвал именем Прило. «Значит это он и я «путаемся под ногами», как сказал майор Малваун», — подумал капитан.

В сознании вдруг наступила пугающая холодная ясность. Если не слушаются руки и язык, и он не может повернуть голову, значит, у него повреждён позвоночник где-то в районе шеи. При ударе он был без шлема, именно это и могло произойти. Спину защищает скафандр, тут, если бы повредило позвоночник, то просто убило бы. Незащищённой оставалась шея…