Евгений Лукин: Сила действия равна…

— Да-а? — лукаво мурлыкала Ираида, ласкаясь к мужу. — А кто это у нас недавно на коврике растянулся, а?

— Ну, это я от неожиданности, — незлобиво возразил Степан. — Не ожидал просто… А так меня никаким телетехнезом не сшибешь. Подошел бы, дал бы в ухо — и весь телетехнез!

Ираида вдруг отстранилась и встала.

«Ой! — спохватился Степан. — А что это я такое говорю?»

Поздно он спохватился.

Ираида сидела перед зеркалом и, раздувая ноздри, яростно докрашивала левое веко. За спиной ее, прижав ладони к груди, стоял Степан.

— Ирочка… — говорил он. — Я ж для примера… К слову пришлось… А хочешь — в кино сегодня пойдем… Сила-то действия, сама знаешь, чему равна… Я к тебе по-хорошему — ты ко мне по-хорошему…

— Мое свободное время принадлежит науке! — отчеканила она по-книжному.

— Лысой! — мгновенно рассвирепев, добавил Степан. — Кто ему синяки набил? Для него, что ли, мажешься?

Ираида метнула на него гневный взгляд из зеркала.

— Глаза б мои тебя не видели! — процедила она. — Вот попробуй еще только — прилезь с букетиком!..

— И что будет? — спросил Степан. — В Каракумы запульнешь?

— А хоть бы и в Каракумы!

Степан замолчал, огляделся.

— Через стенку, что ли? — недоверчиво сказал он.

— А хоть бы и через стенку!

— Ну и под суд пойдешь.

— Не пойду!

— Это почему же?

— А потому! — Ираида обернулась, лихорадочно подыскивая ответ. — Потому что ты сам туда сбежал! От семьи! Вот!

Степан даже отступил на шаг.

— Ах ты… — угрожающе начал он.

— Кто? — Ираида прищурилась.

— Коза! — рявкнул Степан и почувствовал, что подошвы его отрываются от пола. Далее память сохранила ощущение страшного и в то же время мягкого удара, нанесенного как бы сразу отовсюду и сильнее всего — по пяткам.

Что-то жгло щеку. Степан открыл глаза. Он лежал на боку, под щекой был песок, а прямо перед глазами подрагивали два невиданных растения, напоминающих желто-зеленую колючую проволоку.

Он уперся ладонями в раскаленный бархан и, взвыв, вскочил на ноги.

— Коза!!! — потрясая кулаками, закричал он в темный от зноя зенит. — Коза и есть! Коза была — козой останешься!..

Минуты через две он выдохся и принялся озираться. Слева в голубоватом мареве смутно просматривались какие-то горы. Справа не просматривалось ничего. Песок.

Да, пожалуй, это были Каракумы.

Грузовик затормозил, когда Степану оставалось до шоссе шагов двадцать. Хлопнула дверца, и на обочину выбежал смуглый шофер в тюбетейке.

— Геолог, да? — крикнул он приближающемуся Степану. — Заблудился, да?

Степан брел, цепляясь штанами за кусты верблюжьей колючки.

— Друг… — со слезой проговорил он, выбираясь на дорогу. — Спасибо, друг…

Шофера это тронуло до глубины души.

— Садись, да? — сказал он, указывая на кабину.

Познакомились. Шоферу не терпелось узнать, как здесь оказался Степан. Тот уклончиво отвечал, что поссорился с женой. Километров десять шофер сокрушенно качал головой и цокал языком. Потом принялся наставлять Степана на путь истинный.

— Муж жена люби-ить должен, — внушал он, поднимая сухой коричневатый палец. — Жена муж уважа-ать должен!.. Муж от жены бегать не до-олжен!..

И так до самого Бахардена.

Ах, Ираида Петровна, Ираида Петровна!.. Ведь это ж додуматься было надо — применить телекинез в семейной перепалке! Ну чисто дитя малое! Вы бы еще лазерное оружие применили!..

И потом — учили ведь в школе, должны помнить, да вот и лысый говорил вам неоднократно: сила действия равна силе противодействия. Неужели так трудно было сообразить, что, запульнув вашего супруга на черт знает какое расстояние к югу, сами вы неминуемо отлетите на точно такое же расстояние к северу! А как же иначе, Ираида Петровна, — массы-то у вас с ним приблизительно одинаковые!..

Несмотря на позднюю весну, в тундре было довольно холодно. Нарты ехали то по ягелю, то по снегу.

Первые десять километров каюр гнал оленей молча. Потом вынул изо рта трубку и повернул к заплаканной Ираиде мудрое морщинистое лицо.

— Однако муж и жена — семья называется, — сообщил он с упреком. — Зачем глаза покрасила? Зачем от мужа в тундру бегала? Жена из яранги бегать будет — яранга совсем худой будет…

И так до самого Анадыря.

1985