Иван Ефремов - Библиотека современной фантастики. Том 1. Иван Ефремов

Пятнадцатитомная “Библиотека современной фантастики”, которую выпускает “Молодая гвардия”, — это первая в нашей стране попытка дать читателям представление о широте и многообразии современной НФ. Объем издания ограничивает возможности отбора авторов. Поэтому читатели “Библиотеки” смогут познакомиться только с некоторыми вещами самых известных писателей-фантастов послевоенного периода. Отдельными томами выпускаются романы и повести таких авторов, как Иван Ефремов, Аркадий и Борис Стругайкие (СССР), Станислав Лем (Польша), Кобо Абэ (Япония), Рэй Брэдбери и Айзек Азимов (США), Артур Кларк и Джон Уиндэм (Англия). В сборники избранных фантастических рассказов войдут произведения нескольких десятков авторов.

Даже беглое ознакомление с этой “Библиотекой” заставит убедиться, что традиционное понимание НФ как “литературы научного предвидения”, родственной научно-популярному жанру, во многом устарело и нуждается в пересмотре. Если фантастические образы и невероятные ситуации остаются неизменной и наиболее характерной чертой НФ, то ее взаимоотношения с наукой перестают быть прямыми и непосредственными, как это имело место в творчестве Жюля Верна и его последователей.

Элемент научного предвидения существовал и будет существовать в художественно-фантастической литературе. Но это отнюдь не служит выражением общеобязательного, определяющего признака НФ. Если исходить из такого требования, то пришлось бы признать несостоятельными подавляющее большинство произведений, и среди них — немало первоклассных. Предвидение в НФ скорее лишь частный случай. Точно предусмотреть какое-то конкретное научное достижение будущего, пожалуй, еще труднее, чем сделать расчет траекторий космической ракеты, направляемой к определенной точке звездного неба. Разумеется, это не исключает того, что некоторые прогнозы писателей-фантастов становятся предметом раздумий крупных ученых и в какой-то форме находят свое подтверждение. Но правильность предвидения сама по себе не может служить критерием оценки научно-фантастической книги. Прежде всего она должна быть хорошо написана, должна будить живую мысль и воздействовать на чувства, то есть быть подлинно художественным произведением.

То же самое можно сказать и о популяризаторских задачах НФ, вернее, о смешении двух понятий: научно-фантастической и научно-популярной литературы. Это идет со времени Жюля Верна, объединявшего в своем лице в силу ряда исторических причин популяризатора науки и научного фантаста. В дальнейшем эти отрасли литературы резко размежевались. Популяризаторское направление в НФ в нате время не является ведущим. На первый план выдвигаются социально-психологические, этические или философские проблемы. Фантастические положения позволяют создавать необычные коллизии и доводить конфликты до самого высокого накала. Современные писатели все чаще используют фантастический замысел не для обоснования тех или иных гипотез, а в качестве литературного приема, облегчающего постановку и решение определенных идейных и художественных задач.

Конечно, мы не хотим этим сказать, что НФ утратила познавательную ценность. Она сохраняется в более широком смысле почти во всех произведениях, пусть даже и не преследующих специальных популяризаторских целей. Ведь и фантастическое допущение, используемое лишь в качестве художественного приема, обычно соответствует современному уровню научного мышления и все сюжетные мотивировки связываются так или иначе с преобразующей природу, общество и самого человека научно-технической деятельностью.

Поэтому мы не можем присоединиться к мнению некоторых писателей и критиков, считающих, что из трехчленного понятия “научно-фантастическая литература” следует изъять ради “свободы действий” и модернизации самого термина первое слово. В таком случае пришлось бы стать на точку зрения американского библиографа Блейлера, который не делает никаких различий между НФ и фантастикой вообще. В его “Каталоге фантастической литературы” рядом с книгами Эдгара По и Жюля Верна, Конан-Дойла и Уэллса перечислены романы Хаггарда и Верроуза, социальные утопии Мора и Кампанеллы, “Фауст” Гёте и сказки Гауфа, “Путешествия Гулливера” и “Приключения Мюнхгаузена”, философские повести Вольтера и романы Анатоля Франса и т.д.

В мировой литературе изображение невозможного, выходящего за пределы реальности фактически существует с тех пор, как существует сам человек. Но разве не отношение писателя к науке определяет особенности современной фантастики и ее отличия от фантастики прежних времен? Разве можно поставить в один ряд мифы и сказки с рассказами Азимова и Брэдбери, роман Рабле и новеллы Гофмана — с книгами Ефремова и Стругацких? Если мы оставим слово “фантастика” и отбросим — “научная”, то смешаем фантастов всех времен, всю мировую фантастическую литературу от глубокой древности до наших дней и потеряем возможность дифференцировать разные виды и разные типы фантастики.