Руслан Шабельник - Рип Винклер

Подойдя к хижине, где жил старик, Рип резким движением отодвинул занавешивающую вход шкуру и ввалился внутрь.

Переводчик неподвижно сидел на полу и, казалось, о чем-то мечтал. При появлении гостя он поднял свою ушастую голову.

— У меня к тебе вопрос, Тум, — прямо с порога начал Рип. — Ты говорил, можно прийти, и вот я пришел.

— Да, чужеземец.

— Как я здесь оказался?

Старик пожал мохнатыми плечами (человеческий жест).

— Одна из охотниц прибежала и сказала, что недалеко от деревни, в джунглях, без сознания лежит чужак. До этого бедняжка не часто видела подобных тебе, поэтому сильно испугалась.

— И что вы сделали?

— Всем было интересно посмотреть на диковинку. Жизнь в деревне, понимаешь, довольно однообразна…

«А старик не так-то прост, — с удивлением заметил Рип, — в его речи проскальзывали такие обороты… совсем несвойственные облику дикаря, какой тот производил при первом приближении».

— …И тогда самые смелые, как следует вооружившись, пошли за ней к тому месту.

— Ну и что же они увидели?

— А я не ходил. Пусть молодые резвятся, где мне за ними с такой ногой. Тум постучал палкой по больной конечности. — Свое я уже отбегал.

— Хорошо, как давно это было?

— Что именно?

— Нашли меня.

— А, это… Три раза солнце уже успело умереть и вновь возродиться с той поры.

— Что-о-о, — Рип вскочил, — три дня! Я здесь уже три дня. — Он представил, что сейчас творится дома. — Тетя Саша! А Надя? Они же места себе… — Тут Рип вспомнил о теле, и плечи его невольно поникли. Какая Надя, какая тетя? Случилось что-то более ужасное. Рип опять поднял глаза на терпеливо ожидающего переводчика.

— Когда вы меня нашли, я был голый или во что-нибудь одет?

— На тебе была одежда, — охотно ответил тот, — мы положили ее рядом, в жилище.

«Одежда, одежда, — размышлял Рип, — значит, это его костюм или… — он поправился, — костюм того человека, в чьем он теле. Фу ты, чертовщина какая-то, как он мог оказаться в чужом теле»: Однако в теперешнем состоянии Рип мог поверить во что угодно, в том числе и в переселение душ. По крайней мере это было единственное более или менее приемлемое объяснение, пришедшее в голову.

— Спасибо, Тум, — поблагодарил Рип старика, — ты мне очень помог. Окрыленный новой идеей, юноша покинул строение.

На улице он, не обращая внимания на недружелюбные взгляды дикарей и на начавшее припекать солнце, пустился на поиски отведенной ему хижины, — со второго раза обретя искомое.

Первый раз Рип ввалился в чужое жилье, насмерть перепугав старую бабушку (или дедушку), чем немало позабавил малолетнего внука (внучку).

Залетев в свою хижину, он схватил всю, какая была, одежду в охапку, вытащил тряпье на свет божий, безжалостно вывалил дорогие туалеты на землю и принялся лихорадочно рыться в карманах. Так, сначала брюки. Практически пусто… Какие-то железные квадратные бляшки наподобие жетонов, может, местные деньги; связка пластиковых карточек-ключей неизвестно от чего, коробок спичек…

После брюк пришла очередь рубашки… во внутреннем кармане пиджака отыскался бумажник.

Отбросив одежду, Рип с волнением взял его в руки.

Вещь принадлежала не ему. Такого он никогда не имел: — не очень большой, складывающийся пополам, из темной мягкой кожи с позолоченной, эмблемой фирмы наверху.

Винклер медленно, боясь спугнуть, открыл его. В первом отделении оказалась цветастая пластиковая карточка космокомпании «Пан Америкэн» и несколько галактических кредиток. Не очень много, но все же… Деньги сейчас волновали его меньше всего. Рип нетерпеливо перешел во второе отделение — пусто, в третьем — тоже; он уже начал отчаиваться, пока наконец в четвертом… документы.

Рука нащупала знакомый пластик паспорта. Он медленно вытянул его из отделения и повернул лицевой стороной.

Паспорт принадлежал гражданину Прерии-Ункас система Денеб — Джону Штальму. Рип понятия не имел, ни где эта Денеб, ни тем более Прерия, но не это поразило его: с фотографии на Рипа смотрело очень знакомое лицо — его лицо…

Это добило юношу окончательно. Он бессознательно поднялся, поднял одежду, отряхнул ее от пыли и начал одеваться, проделывая все движения автоматически.

В голове стоял невообразимый гул. Весь его мир, все, чем он дышал до сих пор, разом в одно неуловимое мгновение рухнуло, ушло.

А что осталось?

Ничего. Пустота. Он теперь уже не знал не только где он, но и кто он. Шатаясь, как во сне, Рип побрел по деревне.