Олег Дивов - Лучший экипаж Солнечной

– Вице-адмирал Рабинович, ответьте адмиралу Успенскому! – раздалось из динамиков.

– Во подкрались! – восхитился бомбардир полицейского флагмана. – Это ж надо… Ор-р-удия к бо-о-ю!!!

– Мать твою… – сокрушенно пробормотал Рабинович. – Где начальник разведки, мать его?! Как мы их прое…ли, трам-тарарам?!

– Отвечай, Бобби, я тебя вижу! – позвал Рашен.

– Не может он нас видеть!!! – заорал Рабинович. – Почему он нас видит?!! Как это так?!! – от возбуждения он даже ругаться перестал.

– Рабинович, вам привет от тети Хаи! – не унимался Рашен.

Полицейский врезал кулаком по «доске», включая связь.

– Ты меня не видишь! – рявкнул он. – Ну, как я стою, по-твоему, а?

– Ты держишь сферическую оборону, – спокойно ответил Рашен. – Сам висишь чуть левее и выше центра, если смотреть от меня. Здравствуй, Бобби.

– Чтоб тебя! – выдохнул Рабинович. – Привет, Алекс. Как самочувствие?

– Патологии не наблюдается. Ты это хотел узнать?

– Это как раз меня не волнует. Слушай, Алекс, а где твоя бригада?

– По делам улетела.

– Точно улетела? Куда?

Рашен громко рассмеялся.

– Как мне нравится эта очередность вопросов… Бобби, ну почему ты такой мнительный? Нет здесь больше моих кораблей, честное слово.

– Может, я и мнительный, зато до сих пор живой, – ответил Рабинович. – Так куда ты их подевал?

– Я же говорю – по делам улетели. Бобби, тебе лучше не знать, где они. Живее будешь опять-таки.

– Мне лучше знать, мать твою, что мне нужно знать!

За плечом Рабиновича деликатно кашлянул связист.

– Что такое, мать твою? – спросил полицейский.

– Господин вице-адмирал, сэр. Начальник разведки на втором канале.

– Ага! Ну, бля… Алекс, подожди минутку, ладно?

– Нет проблем.

Рабинович переключился на другой канал связи.

– И как это ты умудрился прое…ть два здоровенных корыта? – поинтересовался он, забывая о хороших манерах и сидящем вокруг младшем командном составе.

– Они, наверное, по инерции подошли. Без тяги. Старый пиратский фокус, сэр.

– Так что же ты, мать твою…

– Сэр, мы вообще-то не пиратов ждали, а военных.

– И что? – на полном серьезе удивился Рабинович.

– Соответственным образом и были расположены сканирующие бакены, сэр.

– У тебя что, бля, вонючих бакенов мало? Или, на хер, мозгов?

Начальник разведки обиделся и не ответил.

– Нет, я тебя спрашиваю! – настаивал Рабинович.

– Виноват, сэр!

– Орел ты с голубыми яйцами! – заключил Рабинович и вернулся на внешнюю связь. – Извини, Алекс, – сказал он. – Так на чем мы, блин, остановились?

– Я вот думаю – может, ты ко мне в гости зайдешь?

– А может, ты ко мне?

Рашен на секунду замялся.

– Понимаешь, Боб, – сказал он глубокомысленно. – Не слышно уверенности в твоем голосе. Ты, кажется, еще не решил, что со мной делать.

– Не ссы! – рассмеялся полицейский. – Не трону. Если я тебя арестую, кто тогда с чужими разберется?

– Это ты верно сказал, – одобрил Рашен. – Никто. Хотя бы потому, что в них еще никто не верит. Невыгодно это Совету Директоров.

– Вот именно, мать их за ногу! Так что заходи, Алекс. Имеется спирт.

– Богато живете. У нас только самогон.

– Вот бери и заходи.

– Все равно не пойду.

– Слушай, Алекс, бросай ты эти русские задрочки! Я тебе слово даю – от-пу-щу. На все четыре стороны.

– А что ты потом на Землю доложишь, а? – спросил Рашен проникновенно.

– Скажу, что ты, бля, не пришел, и все тут. Мы тебя ждали, а тебя нету. Пришел один «Гордон», и тот на автопилоте. О! Кстати! Слушай, Алекс, ты на самом деле посиди-ка у себя.

– Да ну? – усмехнулся Рашен.

– Ну да! Я сейчас пошлю на «Гордон» саперов, а ты пока не шевелись. – Рабинович сделал знак своему заместителю, и тот принялся выбивать команды на «доске». – И учти, Алекс, я своим мудакам отдал приказ стрелять. Двинешься с места – так нае…нут, мало не покажется. А если эта хреновина взорвется, пусть тебе же будет хуже.

– Бобби, – сказал Рашен укоризненно. – И не стыдно тебе?

– Я же коп! – ответил Рабинович серьезно. – У меня по определению ни стыда, ни совести.

– Какая жалость, что ты не мой подчиненный, – заметил Рашен. – Я бы тебя… Кстати, от Боровского тебе привет.

– И ему тем же концом по тому же месту! Слушай… – Рабинович вдруг перешел чуть ли не на шепот: – Абрам… Файн вернулся?

– Нет еще.

– И что ты думаешь?

– Думаю, вернется. Наш Абрам неистребим. Ни своими, ни чужими.

На экране полицейского флагмана крошечный белый огонек резво почесал в сторону расцвеченной огнями махины «Гордона».