Игорь Зябнев - Жизнь так коротка

– Дайте им возможность собрать своих сторонников, а потом отправьте всех на принудительное лечение от алкоголизма. Ишь чего удумали: в Конституции чётко записано, что создание любых партий запрещено. Но, поскольку я и сам люблю пиво, то даю им шанс исправиться.

Ещё более жёсткий контроль я установил над деятельностью учёных. В сам процесс научных исследований спецслужбы не вмешивались, но постоянно информировали меня обо всех появляющихся изобретениях. Если я считал, что какое-либо новшество в повседневную жизнь людей внедрять ещё рано, то принимал соответствующие меры к тому, чтобы общество некоторое время оставалось в неведении относительно открывающихся перед ним перспектив.

Смутьянов среди учёных было ещё меньше, чем в других слоях общества, так как их мысли были заняты главным образом наукой. Время от времени в их среде всё же находились недовольные моими решениями, но, в связи с тем, что в каждую научную лабораторию по моему приказу спецслужбы внедрили своих агентов, то и принести существенный вред очередной строптивец не мог.

Управление Империей происходило централизованно. Я назначал Наместников колоний и мэров городов в Англии. Наместники полностью отвечали за вверенную им территорию и сами подбирали руководящие кадры для своих министерств и городов. Эта система вот уже почти полторы тысячи лет не давала сбоев, а развитие техники лишь упрощало связь с колониями и как бы приближало их к метрополии.

Значительная часть налогов, собираемых на местах, оставалась там же. Лондон помогал развитию отстающих и вновь освоенных территорий, так как продолжал накапливать драгоценности, добываемые в колониях. Лишь ничтожно малой части имеющихся в распоряжении Центрального Правительства сокровищ хватило бы для устранения последствий любой чрезвычайной ситуации – например, землетрясения или иного стихийного бедствия.

Население по-прежнему не имело оружия, зато разветвлённую сеть полиции вооружили автоматическими шестизарядными пистолетами. Полицейские использовали их только в случае крайней необходимости и при сопротивлении опасных преступников старались стрелять им по ногам. За убийство полицейского полагалась смертная казнь.

Армия, полностью переведённая на профессиональную основу, была хоть и небольшой, но очень мобильной. Боевые машины пехоты и тягачи заменили лошадей. Солдат вооружили многозарядными винтовками, а артиллерийские орудия стали ещё более скорострельными и дальнобойными. Это всё, чем я мог порадовать генералов в метрополии.

Правда, существовал ещё и военный флот, где орудия отличались ещё большей мощностью, а также имелись пулемёты. Здесь присутствовал особый род войск – морская пехота. Главной базой флота являлся Портсмут. Флот пока тоже не отличался большим количеством кораблей, но он надёжно прикрывал юг и юго-восток Англии. Это было грозное оружие. Стальные, быстроходные корабли не боялись бури. За короткий промежуток времени они достигали любой точки в Атлантическом и Индийском океанах: там, где простирались стратегические интересы Империи. Так, два эсминца, недавно посланные на маневры к берегам Кубы, сумели добраться до неё из Портсмута за четверо с половиной суток.

В колониях же армейские части имели на вооружении ружья и пушки, которыми пользовались в метрополии ещё тысячу лет назад. Там кавалерия оставалась основным видом войск. Воевать им по большому счёту было не с кем. Тех племенных вождей, которые и хотели бы затеять заварушку местного масштаба, останавливало отсутствие возможности купить или изготовить огнестрельное оружие. Прочие, видя благожелательное отношение англичан, постепенно свыклись с их присутствием. Многие стали добровольно работать на плантациях, получая за свой труд справедливую оплату. Их не спаивали, не обманывали. На честно заработанные деньги они покупали английские товары.

Однако пока аборигены не являлись подданными Английской Империи и, в отличие от англичан, не имели паспортов. Паспорта с фотографиями и пропиской я ввёл свыше семисот лет назад. Теперь их получали все подданные Империи по достижении пятнадцатилетнего возраста. Эти документы обладали несколькими степенями защиты от подделки, а за утерю или порчу паспорта его владельцу грозил крупный штраф. Детям выдавалось свидетельство о рождении.

Только один человек в Империи не имел паспорта. Вместо него у меня было особое, выполненное на гербовой бумаге с вкраплёнными в неё золотыми нитями удостоверение. В нём легко читалась лаконичная надпись: