Дэвид Зинделл - Экстр

Он миновал дюны и пошел по твердому прибрежному песку, где прыгали, пронзительно чирикая, птицы-песочники. Перед ним вставала из моря так называемая Соборная скала. Он видел, что сможет без труда подойти к ней. Был отлив, и море скатывало водное одеяло, открывая каменистую постель. От берега к скале вели двенадцать больших плоских камней. Отлив достиг своей наинизшей точки, и мохнатые краснозеленые водоросли колыхались под ветром. Здесь пахло солью, птичьим пометом, сладковатой гнильцой разбитых раковин и слегка — сероводородом. В лужах виднелись трубчатые черви, рачки, мидии, морские звезды, крабы, анемоны и прочая морская живность, питающаяся планктоном.

Данло уделял этому разнообразию жизни лишь самое поверхностное внимание, ибо взгляд его был прикован к иной разновидности жизни. Еще с гребня дюны он заметил животное, лежащее на двенадцатом камне, самом удаленном от берега и самом близком к Соборной скале. Сначала он подумал, что это тюлень, хотя и сознавал в глубине души, что ошибается. Теперь, стоя у самой кромки моря, он разглядел это животное как следует.

Оно оказалось ягненком, курчавым и белым, как снег. Данло никогда прежде не видел живого ягненка, но помнил его по урокам истории. Ягненок был весь перевязан золотым шнуром, змеей обвивавшим его тело и подвернутые ножки. Он не мог пошевелиться и только блеял, тихо и жалобно, почти неслышно за гулом моря. Ясно было, что он отчаянно боится этой большой воды, а может быть, и не только ее. Теперь был отлив, но ветер дул вовсю, и волны с шумом разбивались о Соборную скалу, а море грозило вскоре вернуться и затопить все прибрежные камни.

Подойди к ягненку, Данло ей Соли Рингесс.

Голос богини не шептал больше в самое ухо Данло — теперь он нисходил с неба и раскатывался над водой, заглушая и ветер, и шум моря.

Ступай и спаси его. Или ты боишься?

Данло повернулся лицом к дующему с моря ветру и уловил слабый запах ягненка, его шерстки и его страха.

Ступай же, неистовый мой. Ты должен это сделать, чтобы угодить мне.

Дождевик хлопал по ветру, и Данло заткнул его полы за пояс, чтобы не мешали ходьбе, а затем взобрался на первый из двенадцати камней. Резинчатые водоросли хрустели, лопались и скользили у него под ногами. Он с разбегу перескочил через лужу на второй камень, потом на третий и так далее. Он опирался на свою палку, внутренне же его равновесие опиралось на почтительный страх перед океаном. Чем дальше он продвигался, тем выше поднималась вода у подножия скал. В конце концов Данло, пересиливая дующий навстречу ветер, добрался до последнего камня.

Этот камень был больше остальных — футов пятьдесят в длину и двадцать в ширину, но над водой возвышался едва ли на пять футов. Над его западным, мористым, краем за узким бурлящим проливом высилась Соборная скала. В прошлый раз Данло прыгнул через этот проливчик прямо на нее. Свой прыжок он совершил с поросшего водорослями выступа на самом краю двенадцатого камня. На этом-то выступе, напоминающем алтарь, и лежал ягненок. Слева от него Данло увидел кучу плавника, бурого и сухого, как старые кости. Справа, под самым его черным носом, блестел на камне кинжал с длинным лезвием из алмазной стали и черной рукояткой из осколочника, очень похожий на нож воина-поэта. Данло тут же возненавидел этот кинжал, лежащий так близко от беспомощного ягненка.

Подойди к ягненку, Данло ей Соли Рингесс, — произнес ветер грозным и прекрасным голосом, идущим из самого сердца богини. Данло повиновался ей, почти не раздумывая, как будто сам океан управлял его мускулами. Он подошел к самому выступу, который приходился чуть выше его пояса. Ягненок блеял громче, и каждый раз у него изо рта вырывалось облачко пара. От него пахло молоком и паникой, от самого Данло — мятой.

Ягненок, чуя близость Данло, попытался поднять голову и посмотреть на него, но не смог из-за обматывавшего его шнура. Данло, протянув к нему руку, потрогал мягкую шерстку у него на шее. Ягненок заблеял что есть мочи, дрожа и напрягаясь в своих путах, и изловчился взглянуть на Данло ярким черным глазом. Он был совсем еще малыш — Данло чувствовал это, гладя его по голове и осязая его вибрирующее от блеянья горло.

Возьми нож, мой милый, нежный Данло.

Данло посмотрел на этот нож и на кучу сухого плавника, а потом, в десятый раз, на ягненка. Как оказалось все это здесь, на природном скальном алтаре, обнажающемся только во время отлива? И откуда взялись в доме на берегу мебель и шкуры, фрукты, кофе и хлеб? Скорее всего Твердь держит на этой планете роботов, которые действуют согласно Ее программам и планам. Первейшая задача богини — манипулировать материей, а стало быть, эта богиня, даже если Она размером с туманность, должна иметь человеческие руки для манипуляций с кусками дерева, ножами, ягнятами и прочими одушевленными предметами.