Сергей Плеханов - Заблудившийся всадник. Фантастический роман

Но теперь Ильин вдруг с холодной ясностью осознал, что научной сенсации не получится, что с мечтами об этом надо покончить и пора приниматься за скучно-методичное просеивание старушечьих разговоров в надежде наткнуться на какие-то интересные фольклорные блестки.

«Всегда так, сам себя распалю на какую-нибудь идейку, уверую в нее, как в догму, а потом… Схватишь — а там куча пепла». Ильин привычно хитрил, устраивая в собственной душе экзекуцию. После подобных накачек как-то лучше, злее работалось. И потому многое удавалось. Высечешь себя «с перебором», зато потом приятно убеждаться, что не так уж был плох и бездарен, не только на маниловщину горазд…

Он поднялся и, продолжая мысленно стегать себя по чувствительным местам, вошел внутрь церкви. В стенах зияли бесформенные дыры — здесь, по-видимому, выламывали кирпич. Под сводами заметались несколько диких голубей-вяхирей — где-то рядом были их гнезда. Заметив кованую лесенку, поднимавшуюся к темному проему в верхней части одной из боковых стен храма, Ильин, не раздумывая, стал взбираться по ступенькам, покрытым густым слоем птичьего помета.

Сунувшись в углубление, у которого кончалась лестница, он зажег спичку. Пламя осветило узкий ход, заворачивавший вместе со стеной. Сделав по нему несколько шагов, Ильин увидел впереди правильное отверстие, в котором голубело небо. «Звонница», — догадался фольклорист и, с осторожностью ощупав кладку стены, выбрался наружу.

От колокольни остались только четыре столбика, накрест соединенные полосовым железом. Над ними когда-то, должно быть, находилась небольшая луковица с крестом, а сами кованые балки служили для крепления колоколов.

Ильин взялся за железное перекрестие и, расслабленно повиснув на руках, стал оглядывать окрестности: деревню, выстроившуюся подле речки, гряду огромных валунов на другом берегу, редкую березовую рощу, невесть как уцелевшую среди полей, уходивших к самому горизонту.

Раньше, говорили местные, здесь было много перелесков, но в последние годы их стали сводить: пашут нынче на гигантских тракторах, их невыгодно держать на малых пашнях. «Как дернул один загон верст на пять, потом развернулся — еще пять, разиков десять прошелся — сделал норму». Это сказал Володька Жбанов, единственный мужик моложе сорока, который еще держался в деревне. Хозяйство у него было справное, не то что развалюхи, в которых ютилось старичье. И комната приличная нашлась для приезжего филолога…

Ильин подтянулся на руках и, резко крутнувшись всем телом, повернулся на сто восемьдесят градусов. Снова обмяк и стал отрешенно оглядывать ландшафт. Вдоль поймы реки тянулась кладбищенская роща, за ней на много верст зеленело мелколесье. «Там корчуют жалкие полоски березняка, а тут оставляют такой сор. Мелиораторы, черт бы вас подрал!» — без злости, а скорее с ленцой подумал он и вдруг напрягся, убрал руки с балки. Край кладбищенского леса на этой стороне реки выгибался ровным полукружьем в полусотне метров от церкви.

Ильин повернулся назад. И здесь точно на таком же расстоянии была различима граница… между чем и чем? Ровный, словно по циркулю очерченный круг. У Ильина даже ладони вспотели. Хоть с этой стороны и не было мелколесья, но характер растительности по ту и другую сторону окружности был иным. Внутри тянулись к церкви кусты боярышника, бурьян, а ближе к деревне росли одичавшие малинники, осины.

Спустившись вниз, Ильин медленно обошел вокруг церкви. Теперь было явственно видно то, чего он не заметил вначале: храм находился точно в центре впадины.

«Ну конечно, — лихорадочно соображал Ильин. — За века, а то и тысячелетия воронку затянуло, она заросла… Но то, что в центре ее поставили церковь, свидетельствует: особое значение этого места понимали в старину. Иначе зачем возводить храм не на возвышении, как обычно, а в яме?.. Да и дурная слава этого места… какие-то неясные образы уцелели в народном сознании… Тем более, что речь идет о подвалах… А это центр воронки место, где, возможно, лежит метеорит… Еще в древности кем-то было наложено табу: не приближаться, священный камень, что-то вроде Каабы в Мекке. Может быть, кусок магнитного железняка, который притягивал мечи, топоры?.. Было от чего прийти в мистический трепет…»

Ноги сами несли Ильина к деревне. Он шагал так поспешно, словно ему предстояло куда-то немедленно ехать, что-то предпринимать, звонить, телеграфировать. Только уперевшись в ворота жбановского дома, он пришел в себя. «Что случилось-то?.. Ну воронка, ну метеорит… Из командировки не сорвешься, мил-друг. Да и вообще, все это еще доказывать предстоит».