Эрнест Маринин - Узник (сборник)

А все-таки жив рассказ! И Лукьяненко с Васильевым нет-нет да тиснут где-нибудь в журнале, даже сами Олди, извините, если всуе помянул… И журналы не вымерли, а уж им-то без рассказов никуда. Значит, все-таки нужен рассказ! И читателям, и авторам. И причин на то немало.

Причины читательские: в метро или в получасовой перерыв, когда нет возможности со смаком погрузиться в вышеупомянутый кирпич, а глаза во что-то уставить хочется (ну куда денешься, родители с детства приучили!).

Когда нужен перерыв в постоянстве – душа просит короткого всплеска эмоций, а потом уж можно будет вернуться к неспешному повествованию… В средние века авторы это прекрасно понимали, не случайно и в «Дон Кихоте», и у арабов вставная новелла – элемент обязательный и неизбежный.

Когда нужно перед сном отвлечься от забот и тревог, что проедают мозги и разъедают душу, но нельзя затягивать удовольствие, ибо завтра снова вставать в шесть тридцать и снова обращаться к заботам и тревогам…

И вообще.

Причины авторские. Шкурные: забить новую идею, пока другие не обскакали (а после как-нибудь, когда закончишь договорной сериал, можно будет из рассказика развернуть что-нибудь поэпичнее да погонораристей).

Протянуть руку помощи редактору или составителю, которому для нужного объема сборника не хватает двадцати трех тысяч знаков и с которым надо поддерживать любовь и дружбу, чтоб не забыл в следующий раз.

Творческие: немедленно выплеснуть эмоции (радость, грусть, восторг, ненависть, нежность и злость). Особенно наутро после. Причем срочно, пока не занесло илом обыденности. Или пока склероз не сработал (или девичья память, у кого что). Короче, пока с языка капает.

Когда увидел закат, птицу, пейзаж, человека, президента, событие, которые нельзя забыть и потерять, а надо сохранить и поделиться с кем-нибудь.

Когда, наконец, есть заказ и нет близких денег (эти маленькие кругляшки вечно куда-то деваются, как грустно заметил в свое время Андэ Пу).

А главное, рассказ – это концентрированная мысль, концентрированный образ, концентрированное чувство. Не разбавленные водой.

Ergo, рассказ жил, рассказ жив, рассказ будет жить… пока не исчезнут машины (типографские).

А что это мы так долго о рассказе? А то, что автор, книгу которого вы прочли, – закоренелый рассказчик.

Nick: Эрнест Маринин. Справка: первая публикация под этим псевдонимом – 1973 год, киевский журнал «Знання та праця» («Знание и труд»), рассказ «Квітка для дівчини» («Цветок для девушки»). Забавная деталь: рассказ написан на спор с Юрием Никитиным, который доказывал, что Эрнест украинского языка не знает и писать на нем не может. Как показало дальнейшее, знает, может, но по-русски все-таки выходит лучше.

Замечание: писательские имена Герман Маринин и Александра Маринина появились существенно позже.

Родился в г. Харькове в 1939 году. Справка для молодых читателей: это очень давно, это еще до Великой Отечественной войны, хотя и после Ледового побоища.

Инвалид пятой графы. Справка для молодых читателей: так шутили в те времена, когда в пятой графе анкеты поступающего на работу указывалась национальность и когда числиться евреем было весьма неудобно во всех отношениях.

Образование высшее. Инженер-механик. Кандидат технических наук. Работал в дорожном строительстве, потом в проектных организациях. Два года служил лейтенантом в автомобильных войсках. Сейчас преподает в техническом университете. Некоторые студенты его любят. Некоторые начальники его не любят. Очень даже. Что поделаешь, не склонен лизать, а склонен иметь свое мнение и ехидничать. И друзья у него такие.

Женат (один раз, первый и последний). Дочка, один экз. Соавтор отца в некоторых литературных трудах. Внучка, один экз. Пока не соавтор, но читать уже умеет, а теперь учится писать письменными буквами.

Дед пишет с 1969 г., начал сразу с научной фантастики, но первая публикация – очерк в районной газете.

В 1973 г. усилиями Юрия Никитина при Харьковском Союзе писателей создается студия научной фантастики. Маринин – в числе отцов-основателей, вместе с Сергеем Зайковым, Владимиром Крестьяниновым, Григорием Черепащуком. Позднее в течение ряда лет – председатель (руководителя в студии не было). Из этой студии вышли многие харьковские фантасты: Евгений Филимонов, Елизавета Манова, Андрей Печенежский, Михаил Неменов, Федор Чешко, Нина Чешко, Григорий Панченко, Юлия Горишняя и, конечно, Г.Л. Олди (урожденные Дмитрий Громов и Олег Ладыженский).