Стивен Бакстер - Плот

— Вы хотите сказать, что когда я убил его?..

— Если ты и дальше будешь страдать там, где должен просто выразить сожаление по поводу вынужденных действий, я стану меньше уважать тебя.

— Если бы я был уверен в своей правоте, — сказал Рис. — Возможно, своими неоправданными надеждами я обрек этих людей на смерть.

— Пока все идет нормально. Навигаторы заверили меня, что наш маневр вокруг Ядра был успешным и что мы на пути к новой родине… И если тебе хочется получить еще одно доброе предзнаменование… — Холлербах указал куда-то вверх. — Взгляни туда.

Рис посмотрел. Пересекая небо по диагонали, тянулась полоса тонких, белесых объектов. Это было стадо китов. По краям реки жизни Рис мог различить тарелкообразных небесных волков с закрытыми пастями и прочих, еще более экзотических созданий. Все они неспешно плыли к своему новому дому.

И по всей Туманности должно быть много таких стай, одна за одной покидающих гибнущее газовое облако. «Вскоре, — мрачно подумал Рис, — в Туманности не останется жизни… Кроме нескольких привязанных деревьев и попавших в ловушку людей».

Теперь в китовом потоке возникло какое-то возмущение. Тройка гигантских животных, вращая плавниками, начала сближаться и наконец закружилась в величественном танце. Они сблизились настолько, что их плавники переплелись, а тела сомкнулись. Казалось, животные слились в одно гигантское существо. Остальная стая почтительно плыла вокруг триады.

— Что они делают?

Холлербах рассмеялся.

— Конечно, это только мое предположение, — а в мои годы я могу руководствоваться лишь воспоминаниями, — но я полагаю, что они спариваются.

Рис удивился.

— А почему бы и нет? Когда еще им представятся лучшие обстоятельства? Они окружены своими сородичами, а трудности и опасности Туманности позади. Даже небесные волки едва ли способны напасть на них. Ты знаешь, меня бы не удивило, если принять во внимание долгие часы взаперти и отсутствие дела, если у нас тут тоже начался бы демографический взрыв.

— Только этого нам и не хватало, — рассмеялся Рис.

— Да, именно этого, — серьезно пробормотал Холлербах. — Во всяком случае, я полагаю, мой друг, что, возможно, мы должны подражать этим китам. Самокопание свойственно человеческой природе… Но главное — это завершить дело выживания, кто как сможет. И ты это сделал.

— Спасибо, Холлербах, — сказал Рис. — Я понимаю, что вы пытаетесь сделать. Но может быть, все это нужно сказать пустым желудкам пассажиров.

— Возможно. Я… я… — Холлербах зашелся в приступе глубокого сухого кашля. — Извини, — наконец выговорил он.

Рис с некоторым беспокойством посмотрел на старика Ученого. В окружающей синеве ему показалось, что на него смотрит череп.

Рубка вошла во внешние слои новой Туманности, и разреженный воздух со свистом обтекал тупорылые обрубки дюз.

Рис с Гордом принесли Нида в коридор и положили рядом с выходом. Ноги молодого Ученого, не действующие из-за травмы позвоночника, были связаны вместе и привязаны к длинному куску дерева. Нид уверял, что ничего не чувствует ниже пояса, но Рис заметил, что после каждого редкого движения его лицо морщится от боли.

Глядя на Нида, он глубоко и болезненно ощущал свою вину. Парень едва достиг восемнадцати тысяч смен, а следуя за Рисом, уже стал калекой. Теперь же Нид вызвался выполнить еще более опасное дело. Остатки продовольственной машины напомнили Рису о жертве, принесенной Рочем. И ему очень не хотелось стать свидетелем другой.

— Послушай, Нид, — сказал он. — Я высоко ценю то, что ты согласился…

Нид с внезапным беспокойством посмотрел на него.

— Ты должен разрешить мне, — настойчиво сказал он.

Рис положил руку на плечо юноше.

— Конечно. Я просто хочу сказать, что тебе следует укрепить новые дюзы… И вернуться невредимым. Чтобы не упасть на Ядро новой Туманности нам необходимы эти дюзы. Но нам не нужны новые мертвые герои.

— Я понимаю. Рис! — Нид улыбнулся. — Но что может случиться? Воздух снаружи, конечно, очень разрежен, но в нем есть кислород, а много времени это не займет.

— Не стоит ничему верить. Вспомни, что наши измерительные приборы изготовлены очень давно и в другом мире… Если даже мы и можем быть уверены в том, что понимаем их показания, мы не знаем, можем ли мы рассчитывать, что здесь они работают верно.

Горд нахмурился.

— Но ведь наши теории подтверждают показания приборов. Исходя из факта распространения жизни на кислородной основе, мы полагаем, что большинство туманностей состоит из азотно-кислородной смеси.