Владимир Дрыжак - Точка бифуркации

- Да, - сказал Калуца. - Что-то в этом роде. Причем, с научной точки зрения интересны как раз две полярные ситуации. В одном случае сверхнасыщенность биофона, в другом - почти полное его отсутствие. Мы пытались пощупать последнюю на "Вавилове".

Я сидел несколько подавленный широтой открывавшихся горизонтов и глубиной обсуждаемой проблематики. Спиридонов же, напротив, сохранял полное самообладание и контролировал ход дискуссии, как будто всю жизнь только и делал, что "обхаживал голованов". Но в таком духе беседу можно было продолжать еще неделю. А мне не давал покоя один вопрос и теперь наступил подходящий момент его ввернуть. Что я и сделал незамедлительно.

- Ричард Яковлевич, мы уже третий раз возвращаемся на "Вавилов" для проведения вашего эксперимента, и все время речь заходит о каких- то дополнительных "факторах". Сейчас понятно, что речь идет об отсутствии биофона, но, я полагаю, поскольку он имеет электромагнитную природу, здесь, на Земле, его можно как-нибудь экранировать.

- Совершенно справедливо, - заявил Шеффилд.

- Но для этого нужны ресурсы, и немалые, - быстро ответил Калуца.

Судя по взгляду, брошенному в мою сторону, интерес Калуцы к моей персоне заметно возрос.

- Понятно, - сказал я. - но все же у вас была надежда на что-то еще. Или я ошибаюсь?

- Нет, не ошибаетесь. Я.., - Калуца помолчал. - Я надеялся на помощь Господа. И, кажется, получил ее.

- Что за черт! - произнес Спиридонов. - Вы это о чем?

- О Боге, - спокойно сказал Калуца.

- А? Какой еще Бог? Он кто?

Я, кажется, впервые видел шефа растерянным и немедленно поспешил на выручку:

- Вероятно, вы пошутили?

- Нет, отчего же. Я вполне серьезно.

- Ричард, прекрати немедленно! Не превращай дискуссию в балаган, - зарычал Шеффилд. - Эта твоя идея - бред, зачем ты суешь ее в каждую дырку?

- О чем речь? - возопил Спиридонов. - Я хочу знать! Или нас опять дурачат?

- Ни в коем случае. У меня есть гипотеза, а Шеффилд ярый противник. И если никто не настаивает отдельно, то мы эту гипотезу пока упустим из поля зрения.

- Ничего подобного мы не сделаем. Давайте ее сюда! потребовал Спиридонов.

- Хорошо, - Калуца сделался сама покладистость. Гипотеза следующая. Я допускаю существование Бога, как высшего существа, или мирового сознания. Если на Земле есть ноосфера - то есть сфера разума, то, может статься, где-то неподалеку существуют особые точки, в которых фокусируется психополе - я его так называю. И в этих точках плотность информации настолько велика, что энтропия становится почти нулевой. Там могут идти процессы особого рода, в совокупности и составляющие так называемый мировой разум, являющийся, в свою очередь, источником обратного потока информации. Это и есть Господь. Как видите, никакого идеализма и мистики.

- Бред и шарлатанство! - прошипел Шеффилд.

- Это я уже слышал. А сама гипотеза не моя, с ней меня ознакомил один мой пациент - человек очень трудной судьбы, душевнобольной, но не сумасшедший. Кстати, в прошлом ученый, физик и кибернетик. Он сделал расчеты и предсказал существование пяти таких точек. Так вот, вблизи одной из них и произошла катастрофа. Забавное совпадение, не правда ли?

- А-а-а" - протянул Спиридонов. - Это еще туда-сюда. Я уж думал и вправду вам явился ангел господень в пламени куста и диктовал откровения.

- Явился. И диктовал. Это и был тот самый момент просветления, о котором я говорил.

- Не было ничего! - воскликнул Шеффилд. - И быть не могло!

- Вот полюбуйтесь, какая трансформация иногда случается: ученый с передовыми идеями, светлая голова, но находит коса на камень и он становится ретроградом, отвергающим саму возможность явления. Как это объяснить?

- Здесь не требуется объяснение, ибо любому мало-мальски грамотному человеку ясно, что это бредятина. Полная чушь, полная!

- Но послушаете.., - я попытался успокоить распалившегося Шеффилда, но он меня перебил.

- И слушать не желаю. Не было этого!

- Было.

Это оказал Сомов.

- Что было? - Калуца подпрыгнул на месте.

- Это, или что-то в этом роде.

- Как? Почему же ты до сих пор молчал?

- Не знаю... Что-то останавливало. Да и ты, скажем прямо, не выказывал особой откровенности.

Лицо Калуцы пошло пятнами.

- Ты!.. Ты что говоришь?! Ты ведь знаешь, что я тогда был не я. Тот, который возник - его больше нет. А ты - вот он!

- Я тоже не сидел сложа руки, - буркнул Сомов. развивался и самосогласовывался, согласно твоим же указаниям.

- Смотрите не него! - зарычал Калуца. - Вы когда-нибудь видели такое?!