Владимир Дрыжак: Точка бифуркации

- Выясняй. Следствие ведешь ты, а не я.

- Нет вопросов!

Спиридонов помолчал раздумывая.

- Вот что... Шатилов знал, но не ведал. Пункты шесть и семь. Ознакомься еще раз с решением Коллегии.

- Ознакомлюсь. А вы?

- М-м-м... Черт бы меня побрал совсем! Я кое-что знал, но не из официальных источников. Если б я знал!

- Изложите письменно, - сухо сказал я.

Экран погас, но запрос светился. Это означало, что Спиридонов отключился на время и разговаривает с кем-то еще. Наконец он опять появился на экране.

- Только что сообщили. Сомов сидит в институте у Калуци. Понял?

- Понял.

- Постарайся с ними как-нибудь порознь. А то сговорятся... Впрочем, уже - сговорились. Но ты постарайся.

- Я постараюсь. А вы приступайте к изложению.

- Иди ты к... Это дело у меня как гиря на шее... Чего ухмыляешься!? Ты эти свои ухмылки брось! Иди работай, вечером брякни.

Спиридонов был старая гвардия. Он был ретроград и рутинер. "Брякни" было его любимое словечко - он еще застал телефоны. Был он конопат, огромен ростом и неизящен в выражениях. Но самое главное то, что он был на своем месте. Вот этого-то нам всем в целом и не всегда хватает. Как сказал Поэт: "Все мы немножко лошади". А Спиридонов был ломовой лошадью и вез такой воз, что не приведи Господи...

Пункт номер шесть особого решения Коллегии на полет гласил: "медико-биологические исследования". Под этой вывеской можно делать все, что угодно. Начиная от измерения пульса и кончая разведением кроликов в условиях невесомости. Пункт семь тоже открывал широчайшие возможности для творчества. Но почему всем этим нужно заниматься вблизи Урана?

А вот что касается второго параграфа Всемирной Декларации Прав Личности, то речь в нем идет отнюдь не о кроликах. Этот параграф категорически запрещает любые эксперименты, прямо или косвенно воздействующие на структуру личности любой особи вида "homo sapiens".

В моей практике это был второй случай, когда в деле фигурировали намеки на то, что нарушен запрет, налагаемый вторым параграфом. Тогда один из подследственных заявил, что его, якобы, целенаправленно гипнотизировал другой подследственный, что и послужило причиной аварии. Следствием и экспертизой была установлена полная абсурдность обвинения. Хотя... Что-то там, несомненно, было, хотя я осталось за кадром... Но уже тогда я обратил внимание на тонкость формулировки данного параграфа. Речь в нем идет не о воздействии НА ЛИЧНОСТЬ, а о воздействия на СТРУКТУРУ ЛИЧНОСТИ. Разница вроде бы принципиальная, но, с другой стороны, а в чем, собственно, она состоит? Что есть структура личности? Что такое личность вообще? Из чего она сделана? И можно ли разложить ее на элементы, каковые и признать деталями структуры?

Кое-кому может показаться, что вопрос не стоит выеденного яйца. Так оно и есть на самом деле. Но ровно до той пора, пока не затрагиваются юридические аспекты. А вот как только второй параграф начинают рассматриваться с юридических позиций, немедленно выясняется, что любой человек имеет право, и это право должно быть защищено. И не вообще, а в каждом конкретном случае. И не кем-нибудь там, а правоохранительными органами, каковые я имею честь представлять. Но защитить можно только одним способом: установить следствием, что факт имел место, и передать дело в суд. Или доказать обратное.

Очень неприятный параграф! Но что же он означает в переводе на обычный человеческий язык? А вот что. Он означает, что каждый человек имеет право быть и оставаться самим собой до тех пор, пока он сам не захочет измениться к лучшему.

Блестящая правовая норма, не так ли? Первое право человека: жить - его утверждает первый параграф. А второе оставаться самим собой!

Я разбудил Вовку и предупредил, что убываю, и что, возможно, дома ночевать не буду. Еще предупредил, что... Впрочем, я не остался вполне уверен, что он проснулся. Нынешнее племя младое - славные ребята! - спит прямо на ходу. Бывало, смотришь на него, а оно спит. И глаза такие ясные, васильковые. Весь в мать.

Нуль-транспорт, к моему глубокому разочарованию, еще не успели изобрести, хотя уже десять лет ходят упорные слухи, что где-то там, что-то там, куда-то там отправила. А жаль. Могли бы и постараться... Пришлось выяснять, как там со стратопланом в Европу. Мест было мало, но они были. Я заказал одно на одиннадцать ноль-ноль и отправился в управление.

В отделе было хоть шаром покати - абсолютная пустота. Наверное, их всех Спиридонов разогнал. Я зашел к нему в кабинет - он был на месте.