Николай Гуданец - Заложники

- Я ж тебе объяснил: кто их вправду видел, того они схарчили. - Для наглядности Дамоха разинул рот и звучно его захлопнул. - ам - и нету!

- Хочешь знать мое мнение? Только это между нами. - Найк понизил голос до заговорщического полушепота.

- Какой разговор, конечно. - Каптерщик придвинулся поближе.

- Когда ты рассказал про сторожевик, до меня вдруг дошло. Бьюсь об заклад, это испытания нового оружия. Изобрели какой-то суперхитрый излучатель, который завязывает пространство бантиком, и кораблю кранты. А байки насчет Чужаков охранка запускает специально, для отвода глаз.

- Не вяжется что-то, - покачал головой Дамоха. - Чей же тогда излучатель, наш или конфедератский? Если наш, то почему наши корабли тоже пропадают, спрашивается?

- Значит, эта штуковина есть и у нас, и у них, - без малейшей запинки сообразил Найк. - К примеру, мы изобрели, а они потом сперли. Или наоборот. Обыкновенное дело. И теперь конфедераты его пробуют на наших кораблях, а мы на ихних.

Дамоха задумался, наморщив лоб.

Развалившись на тюках, Найк обвел неторопливым, как бы рассеянным взглядом окружающие полки со всяким барахлом. У него в черепушке зашевелилась утешительная идея, как вознаградить себя за досадный проигрыш. Отлучиться якобы в гальюн, по нужде, а по пути слямзить что-нибудь из барахлишка и потом обменять у ремонтников на спиртягу.

- Слушай, времени до ужина еще навалом. Может, все-таки сыграем еще? предложил каптерщик.

- Нет, знаешь, настроение как-то пропало...

- Ну давай, все равно ведь делать нечего, - не отступался Дамоха.

- А, была не была, - решился Найк и, вытащив колоду из нагрудного кармана, принялся разверстывать ширки.

- Эх, знать бы адрес борделя, где эти девахи работают, - мечтательно произнес каптерщик, склонив голову набок и разглядывая соблазнительные стереоскопические картинки- да махнуть бы к ним в отпуск.

- Было бы неплохо, - согласился Найк, неторопливо, по одной, собирая свою сдачу. - Ну, что скажем?

Осторожно, словно бы опасаясь резким движением спугнуть забрезжившую удачу, он поднял последнюю ширку. Ход мастей переломился, от пинек, хлюстов и кралей зарябило в глазах, ему пришла почти неубойная хваленка в трех мастях.

- Иду на три к подкороннику, - поразмыслив, сообщил Дамоха.

- Покупаю две к хрыку, - с замиранием сердца выдавил Найк.

Ему годилось почти все, не хватало одной-единственной клупки в любую масть, кроме снык. А поскольку Дамоха явно строил подкоронник на сныках, больше ему не на чем, то стоило рискнуть.

- Бери, не возражаю, - проворчал каптерщик.

Усмиряя накативший мандраж, Найк протянул руку к колоде.

Вот тут-то и грянула боевая тревога.

Найк прямо взвыл от досады. Ну что за день такой сволочной, в кои веки пришел человеку хрык, а доиграть не дали! Вскакивая, он саданул коленом об ящик и зашипел от боли, а ширки рассыпались по полу. Каждая секунда заминки зудела, как пилой по нервам, однако Найк спешно собрал рассыпавшуюся колоду и сунул в карман: оставлять нельзя, обязательно уведут и потом не доищешься, кто.

- Старый пень Зензер совсем оборзел, это ж вторые сутки подряд тревога, проворчал Дамоха, с натугой оттаскивая подпиравший дверь мешок.

- Оборзел - не то слово, - процедил Найк через плечо, выскакивая из каптерки.

Гулко и вразнобой, словно щебенку сыплют в железную бочку, по всему крейсеру загрохотала беготня. Проклятые сирены заливались без умолку. Найк сло-мя голову припустил по проходу, мимо шлангов и цистерн гидропонной установки, навстречу ему спешили гурьбой операторы перехвата и ракетчики.

На бегу он без продыху костерил на все корки его превосходительство адмирала Зензера, скотину безрогую, чтоб ему лопнуть, придурку криворылому, ржавый шомпол ему в жопу. Как хотите, но каждый день объявлять боевую тревогу это уже нахаловка вселенская. Найк примчался к ближайшей радиальной шахте, обхватил столб и соскользнул по нему сразу через три палубы, очутившись во внешнем кольцевом переходе. Повертел головой, соображая, в какой стороне шлюз его катера, и лихо запрыгнул на бегучую дорожку, накренившись, чтоб не сбросило и не шарахнуло об стенку на полной скорости. Проехал четыре сектора по цельносварной изогнутой трубе, на встречной дорожке ему попались братки-абордажники - Бетакин, Лапенза, Суимо, а Канивер, видать, выскочил из-под душа, мокрый и в одних трусах - ничего не попишешь, боевая тревога.

Ухватившись за поручень, Найк соскочил перед открытым восемнадцатым шлюзом и шагнул внутрь. Лепестковые створки за его спиной захлопнулись, а впереди раздвинулись. Одним ловким прыжком через люк он юркнул в кабину, плюхнулся в кокпит своего катера, задраил люк, вполз в распяленный на сиденье гермокостюм, застегнулся, рукавом утер пот со лба и напялил шлем.