Дмитрий Казаков - Рыцари королевы Ядвиги

Судя по слою пыли на мягких зеленоватых ступенях и затхлому запаху, тут давно никто не ходил.

– Три уровня вниз, три уровня вниз, – бормотал Вильям на бегу. – Это шесть пролетов… а сколько витков?

Не успели одолеть и двух, как сверху донесся грохот выстрелов.

Корвет-капитан Федор Березин продолжил последний в своей жизни бой.

С лестницы выбрались в еще один коридор. Арагонес немного помедлил и повел соратников влево. Радостно вскрикнул, когда впереди открылся мостик через очередную шахту.

Эта выглядела немного уже, чем первая, а огненные дорожки на блестящих стенках были ярко-желтыми.

– Вот он… – сказал шагающий перед Вильямом Гаррисон, задирая голову. – Просто чудо, что уцелел…

Вверху, там, где полагалось находиться потолку, торчал деформированный нос тяжелого крейсера «Донецк». Виднелись оплавленные и растрескавшиеся пластины брони, искореженные ракетные шахты, активные части сканеров, от удара чудовищной силы сплющившиеся в блин. По свисающим кабелям сползали капли тягучей белесой жидкости.

Земной корабль протаранил звездолет хаурваков, пробил броню и воткнулся в одну из шахт. Собственным телом заткнул образовавшуюся дыру, а противопробойная система затянула все щели.

– Вечная память, – сказал Ли. – Эти парни сделали даже больше, чем могли, и этим дали нам шанс. Если мы им не воспользуемся, то предадим память всех, кто погиб, защищая Землю.

Шахта осталась за спиной. Потянулся очередной коридор, начали попадаться ответвления, темные или ярко освещенные, широкие и узкие, порой круглые, словно норы.

– Стоять, – сказал Арагонес, останавливаясь у одного из них. – Что-то не так, какое-то движение началось…

Один из тех, кто шел в арьергарде, вскрикнул. Вильям, обернувшись, увидел, что тот падает и что в десятке шагов, у только что оставшейся позади развилки, маячат тощие высокие фигуры.

– Хаурваки! – отчаянно выкрикнул Гаррисон.

Снарк вскинул дезинтегратор, принялся стрелять, одновременно стараясь телом прикрыть бомбу. Если случайный выстрел обезвредит ее, то бессмысленной будет вся их затея.

Один из хаурваков упал, остальные помчались на людей, выставив лапы с когтями.

– Бей! – В крике Ли прозвучало отчаяние.

Выстрелами успели свалить еще двоих. Трое чужаков добрались до бывших легионеров. Один из них отлетел в сторону. Ударился о стенку и сполз, оставляя кровавый след. Второй рухнул на пол, срубленная голова отвалилась, необыкновенно яркая кровь брызнула на потолок.

Вильям невероятным напряжением мышц ухитрился увернуться от нацеленного в грудь удара. Потерял равновесие, едва не упал. Перед лицом мелькнула страшная морда хаурвака. Смялась, когда в нее врезался чей-то приклад. Выругался Гаррисон, синеватая вспышка ударила по глазам.

Уроженец Ливерпуля замотал головой, пытаясь определить, где враги, и увидел, что все они повержены.

– Что, готовы? – спросил он, глядя, как бьется в агонии хаурвак, как дергаются и подламываются длинные конечности.

– Похоже, – мрачно ответил Ли. – Ты цел?

– Ага.

Вильям поднял руку и вытер с забрала капли крови. Опустив голову, обнаружил, что испачкался весь – от шеи и до ботинок комбинезон покрывали багрово-серо-желтые потеки.

– Судя по сигналам, пошедшим через информационную сеть, на нас обратили внимание, – сказал Арагонес.

– Значит, времени у нас очень мало. – Бывший сержант глянул туда, где лежали вперемешку трупы людей и хаурваков. – Минус два, и обоих придется оставить.

– Но как же… они оживут, и что тогда? – заволновался Гаррисон.

– Если мы достигнем успеха, то оживать будет нечему, видят духи. Ну а если проиграем, то незачем. Вперед.

Отряд, ставший на двоих бойцов меньше, продолжил прерванный путь. Арагонес повернул в совершенно темный проход, такой низкий, что пришлось двигаться едва ли не на четвереньках. Из него выбрались в просторный зал, утыканный полупрозрачными колоннами.

Когда проходили мимо одной из них, внутри затанцевали фиолетовые вихри, сверху вниз рванулось пламя.

– Что за ерун… – начал было Вильям, но тут все потонуло в ослепительной вспышке.

Он попытался закрыться рукой, но понял, что ее у него нет.

Захотел опустить веки, но сделать этого не смог.

А затем из света начали выступать темные пятна, напоминающие амеб под микроскопом. Вернулись звуки – жужжание, гул крови в ушах, какой-то шорох, и возвратилось ощущение собственного тела, омраченное колющей, жгущей болью.