Яна Дубинянская - Сны принцессы Лилиан

И тут принца будто ударило в грудь; он сумел устоять на ногах, взмахнув руками и неловко попятившись, зажмурился и вновь открыл глаза. Перед ним змеилась в камне извилистая щель, полная раскаленной пузырящейся лавы. И, кажется, - он не был уверен, - в эту секунду в нее рушилась невидимыми камнями та самая стена...

Маги не видели этого, поглощенные смертельной схваткой. Катаклизм пробудили не их заклинания, понял Эжан, - наоборот, он стал возможен потому, что оба теперь по-настоящему пренебрегли обязанностями стабильеров. И еще потому, что он, принц, истово желает сейчас победы одному из противников, а старший советник Литовт, приподнявшийся на одно колено, обезумевший от боли, но все же не утративший сознания происходящего, другому.

И Лилиан.

Эжан не видел ее. Слепящие молнии, клубы непроницаемого пара, тени и вспышки; грохот обвала, пыль столбом, факельный чад и серный угар проснувшегося вулкана. Сквозь зыбкую завесу дыма и огня, сквозь едкие слезы на глазах принц отчаянно силился разглядеть ее маленькую фигурку - и не видел, не видел... И надо было броситься вперед, отыскать ее, спасти, вынести из этого ада! - но у самых ног клокотала реальная, жаркая и непроходимая преграда, и еще неизвестно, поглотила ли она ту, незримую и тем более непроходимую...

Он знал, что все равно должен. Он просто медлил, собираясь с мужеством и силами...

... - Отец!!!

Хриплый рев напуганного до смерти звереныша перекрыл все прочие звуки. В дымном просвете мелькнул узкий силуэт с горбатым профилем - точь-в-точь как вчера, в ночном парке. В его голосе не осталось ничего мужского и даже человеческого - и все же он выстрелил в память жгучим, незабываемым: медно-рыжая грива, вздымающаяся грудь и мягкие соленые губы, которые этот недоносок, разумеется, тоже...

Горячий стыд - куда страшнее, чем раскаленная лава и рушащиеся стены.

Пришпиливает к месту, парализует движения.

Он как-то вошел сюда, - мысленно бормотал Эжан, съежившись от бессилия. Он, должно быть, открыл снаружи какую-то дверь... Лилиан, хоть бы она догадалась бежать... спастись... сама.

- Сынок... - чуть слышный скрежет, полный боли и ненависти. - Витас, убей ее... эту...

Грязное ругательство.

С оглушительным треском раскололся надвое длинный стол, деревянные обломки выстрелили по стенам, сбивая с них факелы, и пламя с готовностью вгрызлось в щепы. Два мага схлестнулись посреди зала, почти невидимые в смерче из дыма и молний. Для обоих в этот миг не имели значения ни судьба королевства, ни стабильность в мире, ни жизнь хрупкой нездешней девушки с огромными глазами...

Эжану вдруг показалось, что он видит их, ее глаза. Совсем близко, словно перед поцелуем. Как тогда, в беседке...

... Ее тонкие пальцы, запутавшиеся в его волосах, ее тихий смех, нежная кожа ее щек в его чересчур больших, чересчур шершавых ладонях... Ее глаза: вот они приближаются, расплываются, сливаются в один, удивленный и длинный, и робко опускаются, наконец, ресницы... И губы - на губах... Вспомнил!

Слава Богу, вспомнил. Теперь все будет...

... будет.

Он бежал, несся, летел, и не было ни вулканической трещины, выросшей в широкое огненное жерло, ни стен, лопающихся залпами горячих камней, ни высоких языков пламени со всех сторон, ни жутких фейерверков магической битвы, ни зыбкого, сотрясаемого подземными толчками пола под ногами. Он был неуязвим, всесилен, молниеносен, его ничто не могло задержать или остановить, он должен был, нет, он никак не мог не успеть!.. Успеть!!!

Он успел таки поймать взглядом ее глаза - на самом деле. На мгновение - глаза, а потом - запрокинутую шею, тонкую, как у ребенка.

И кровь.

И только потом сверху обрушился потолок; гигантским слоеным пирогом сплющился, сровнялся с землей королевский дворец; обратилась в руины вся Великая Сталла...

Может быть. Эжан не видел.

Замок спящей красавицы

- Меня убили, - тихо, звеняще выговорила она.

Ее лицо было - как ваза полупрозрачного стекла, хрупкая и гулко-пустая. Джерри никак не мог оторвать взгляда от ее глаз, - и они пронзали, парализовывали, уничтожали его, ее мертвые глаза...

- Лили, - хрипло прошептал Фрэнк.

Незнакомец, несколько минут назад прилетевший на катере и успевший подраться с ученым, которого Феликс привел будить Лили, - бросился к ней, схватил двумя пальцами тонкое безвольное запястье, зашевелил губами. Потом оттянул ей нижнее веко. Приложился ухом к ее груди...

- Все в порядке? - буднично осведомился ученый по фамилии Караджани. В таком случае, молодая леди, я хотел бы задать вам несколько вопросов...