Всё это время Посланник стоит рядом, скрестив на груди руки, и с интересом наблюдает, как я расправляюсь с этими тварями.
– Хоть бы помог! – пеняю ему. – Чуть ведь не убили! Стоишь тут… Ещё меч нацепил…
– Тебя убить – что рыбу утопить, – отвечает он. – Ты ж уже не живой. И пока не живой. А что касаемо помощи, так с химерами справиться тот лишь может, кто ими разродился.
– Ты что, хочешь сказать, что это я их сотворил?
– А то! Шёл, поди и думал: «Если бы этак сделал, то так бы было»? Так-то они, химеры, и рождаются! – наставительно произносит Посланник. – Нет, ну надо ж, сколько ты их насотворял!
Я с омерзением смотрю на продолжавшую шипеть тварь. Наставляю на неё пистолетом указательный палец и, имитируя выстрел, произношу: «Ба-бах!» Ослепительно вспыхивает, и чудовище бесследно исчезает…
* * *
Не могу сказать, как долго продолжается наше движение: иногда кажется, что прошло всего несколько часов, иногда – бесконечно долгие недели. Кто его разберёт, этот мир-немир без времени и пространства! Но однажды впереди брезжит неяркий свет, и вскоре мы выходим на большую ночную поляну среди ущелья: с двух сторон метров на пятьдесят вверх возвышаются отвесные скалы. Вход в ущелье преграждает стена с массивными деревянными воротами, сложенная из больших кусков необработанного камня. С противоположной стороны начинаются густые заросли леса.
– Урочище Девяти Рогов! – торжественно комментирует мой спутник.
Действительно, посреди поляны возвышаются девять одинаковых и, похоже, рукотворных монолитов высотою метров шесть. Расположенные по кругу диаметром около двадцати метров, они и в самом деле имеют форму изогнутых рогов, направленных своими вершинами в одну точку над центром поляны. У основания каждого располагается небольшой светильник из кованого металла, однако язычки пламени в них кажутся какими-то ненастоящими, неподвижными, не дающими света. Мягкое, не дающее теней свечение голубоватого цвета исходит из туманного сфероидного образования в том месте, куда нацеливаются все каменные рога. Прямо под этим необычным светочем – вросшая в землю невысокая, не более метра, каменная платформа, своею формой отдалённо напоминающая христианский крест. Сходство с распятием усугубляется ещё и тем, что на камне, раскинув руки, лежит обнажённое человеческое тело без малейших признаков жизни.
Лежащий представляет собой душераздирающее зрелище: низкорослый, неестественно худой, с рахитичным животом и непропорционально большой вытянутой головой. Редкие волосы едва покрывают его темя, на лице же и вовсе растительность отсутствует напрочь – ни бровей, ни ресниц. При всем при этом он имеет неправдоподобно огромные ступни и широчайшие ладони-лопаты. Единственно, чем он мог похвастать при жизни – также неправдоподобно большой детородный орган.
– Это что, труп? – спрашиваю Посланника.
– Ну почти… – мнётся тот.
– А что он здесь делает?
– Дык… это… тебя дожидается…
– Не понял, – совершенно искренне говорю я.
– Дык… чего уж тут и не понимать-то… Я это… был…
– Чев-во?! Ты что, хочешь сказать, что вот это прекрасное, полное жизненных сил и энергии тело предназначено для того, чтобы я с его помощью свершал судьбоносные дела?! А ну-ка, быстренько признавайся, что ты пошутил!
– Не шутковал я. Это я и есть… был, то бишь.
– Постой-постой! Что-то не стыкуется. Я вот, например, сейчас внешне точно такой же, как и в момент смерти. Значит, и ты…
– Ништо не значит! – нервно перебивает он. – Ты ведь нежданно помер. А я долгонько готовился: всё представлял, каким я опосля смертушки стану молодцем-раскрасавцем. Вот оно по-моему и вышло. Да и то сказать: будь я таким при жизни – согласился б тебе тело-то уступить? Так что принимай наследство какое уж есть.
– Не-е, мужик! Так дело не пойдет! Не согласен я таким уродом жить!
– А вот это уж твоё дело! Не хочешь – не надо! Видишь, вон тама, в темноте, тени маячат? Местные пустоцветы. Они и о таком вместилище не первую вечность мечтают. Только скажи громко: «Отрекаюсь от тела!» – увидишь, какой тарарам здесь начнется. Так что хочешь – выполняй Предназначение, не хочешь – зарабатывай Вечный Схлоп. А я своё Предназначение выполнил, посему свободен. Токмо напоследок должон ещё объяснить тебе, как в мир выйти. Это просто: ляжешь вовнутрь тела, мысли свои в кулак сожмёшь и скажешь: «Я здесь!» Ну вот и всё. Прощевай! – С этими словами Посланник разворачивается и, бодро и весело шагая, исчезает в темноте за границей освещённого пространства, оставляя меня один на один с этим полутрупом. Я лишь успеваю заметить, как многочисленные тени, прячущиеся во тьме, шарахаются от него в стороны, как бабки-приживалки от царя.
Читать дальше