Александр Громов - Шанс для динозавра

– Пища богов. На-ка сам попробуй.

Отто, конечно, сейчас же возразил в том смысле, что он-то как раз не бог, а совсем даже наоборот, но ложку принял охотно. Как только он погрузил ее в котел, Арапон, как было условлено, зашел ему за спину.

А Барини, как только Отто с ложкой во рту остановил взгляд, пытаясь разобраться во вкусовых ощущениях, без особой спешки поднялся с корточек и резким ударом ноги, будто забивал гол, отправил котел с тагана прямо в Отто.

Дико взвыв, ошпаренный дьявол отскочил назад – и тут же оказался в лапах Арапона. Уж что-что, а заламывать руки тот умел. Ошарашенный Отто не успел даже начать лягаться, как два предмета из его карманов перешли в руки Барини.

Один – обыкновенный ультракоротковолновый остронаправленный пульт для зарядов в обручах на шеях каторжан; такого барахла в мастерской «Пилигрима» было навалом. Второй – единственный на борту «Пилигрима» ручной бластер, маломощное, но сокрушительное на короткой дистанции оружие командира. Когда-то им владел Нолан Уайт, потом никто, а потом Гама и Барини решили, что дьяволу он нужнее…

Этого было мало. Барини не уставал вдалбливать Арапону: дьявол нужен живым. Правда, не стал объяснять, для чего. С Арапона бы сталось отрезать Отто указательный палец, а то и всю руку. Это проще, чем тащить к флаеру живого, упирающегося Отто. Не собираясь докладывать, как на самом деле отпирается флаер, Барини до поры до времени кормил Арапона баснями.

– Веди его к лодке.

Сто шагов. Отто рычал и пытался вырваться до тех пор, пока Барини не навел пульт на шею Арапона. Отто понял без слов: как ни мал заряд в обруче, осколки порвут горло и тому, кто рядом. Тогда он процедил:

– Скотина…

– Да, – легко согласился Барини.

– Предатель!

– Правда?

– Сволочь! Ублюдок!

– Может быть. А ты – дурак. Совсем как я недавно. Только я с тех пор поумнел.

– Вели своему громиле отпустить меня! Мы можем договориться! Я всегда в тебя верил!..

– Да ведь и я в тебя… когда-то.

– Ну… прости, – выдавил Отто.

– Бог простит. Он уже сейчас, а я чуть позже. Когда я улечу, а ты останешься, можешь быть уверен: я не держу на тебя зла.

Отто вновь затрепыхался и взвыл, когда Арапон сильнее взял его руку на залом. Разговор шел на неведомом вору языке, но он чутко улавливал интонацию.

– Он тебя бросит! – завопил вдруг Отто специально для Арапона. – Ты что, не видишь? Он смеется над тобой, над дурачком! Нужен ты ему, как же!

Барини лишь усмехнулся и шевельнул пультом. Арапон все понял. Он молчал, лишь на физиономии вора отражалось все, что ему хотелось сделать с Барини. Но еще больше он хотел жить.

А может быть, он еще надеялся, верил в чудо? Барини не интересовали мечты вора о добром дяде. Осуществись по недосмотру эти мечты – и дяде станет очень плохо.

– Палец! Приложи его указательный палец к этой пластине, живо!

Как Отто ни дергался, Арапон исполнил требуемое. Прозрачный колпак флаера раскрылся, приглашая войти. Потом можно будет настроить датчик на другие папиллярные линии…

– А теперь оба назад! Десять шагов. Марш!

Боковым зрением Барини уловил движение. Так и есть – к флаеру толпой бежали каторжники, и волосатый Тапа несся впереди всех, вздев над головой лопату.

Не успеют…

– Я кому сказал?! Оба назад, ну!

Они начали отступать.

– Подумай о цели! – отчаянно воззвал Отто. – Разве для этого мы сбежали с Земли?

– Конечно, нет. – Палец Барини подрагивал на кнопке пульта.

– Никогда тебе этого не прощу, – сказал Отто.

Барини не ответил. Он уже сидел в кресле, и бортовой компьютер запрашивал у него пароль. У Отто всегда были простые пароли, ибо зачем в этом мире сложные? И он по нескольку лет пользовался одним и тем же паролем…

Когда флаер оторвался от грунта на метр и колпак начал закрываться, Отто вырвался из рук Арапона. Совершив немыслимый бросок, он попытался зацепиться за край кокпита. Продолжая подъем, Барини качнул флаер вправо, и пальцы Отто соскользнули. Колпак встал на место.

Так. Теперь подняться, взять чуть в сторону и зависнуть… Убедившись, что реалист Отто все понял правильно и уже бежит, далеко опередив всех, к этому месту, Барини заставил колпак приоткрыться и сбросил вниз пульт и бластер. Отто не заслужил лютой смерти – пусть отобьется, подчинит себе каторжников и живет. И если он хоть чуточку проникся учением, что проповедовал Гама, то участь его – день за днем сидеть у реки, ожидая, когда мимо проплывет труп его врага.