Сергей Афанасьев: Звездный странник

— Это-то меня и удивляет. Ну что? Пройдемся?

— Дмитрич, мы спускаемся, — передал Женька на корабль.

— Хорошо, — сказал Сазонов. — Сооружение похоже на военное, будьте предельно внимательны.

Осторожно идя друг за другом, они с тяжелым чувством разглядывали встречающиеся на пути помещения. Здесь явно была бойня. Причем, очень жестокая.

— Ну, куда теперь? — тихо спросил Евгений, останавливаясь перед тремя темными отверстиями.

Сергей глянул на пеленгатор.

— Влево, — сказал он.

Женька молча кивнул и, отведя рукой покореженные балки, осторожно шагнул в дверной проем. Сергей шагнул следом и тут же уперся в спину Леднева.

Посередине небольшого помещения, слегка помигивая двумя красными лампочками, стояла небольшая прямоугольная конструкция, похожая на древнеегипетский саркофаг.

Контейнер тускло поблескивал в самом центре до максимума ужатого 5-го отсека. Сергей на небольшом расстоянии деловито суетился вокруг, манипулируя с замысловатыми приборами. Леднев сидел в стороне, на овальных, без углов, ящиках и, по-детски болтая ногами, оттуда, сверху, вел неторопливую беседу.

— Зачем мы его вообще приволокли? А вдруг это мина?

Сергей поднял голову.

— Мина, простоявшая заряженной 13 тысяч лет?

— А что, находили же боезаряды задолго после 2-й Мировой войны. В полной готовности.

— Ничего, — успокоил его Сергей усмехаясь. — Она столько тысячелетий простояла, день-два для нее пустяк. К тому же, видишь же, делаю все возможное — не касаюсь, не кашляю, не стучу. И ты будь добр — разговаривай потише и не делай резких движений.

— Ну вот, успокоил, — шутливо откликнулся Леднев, но принял его слова всерьез.

Некоторое время оба молчали. Сергей всевозможными датчиками снимал во всех мыслимых и немыслимых спектрах и режимах показания приборов и пичкал этой информацией бортовой компьютер, которому в свою очередь этого было мало, и он требовал все больше и больше.

— Интересно же, — сказал Сергей, запустив очередную линию. — Для чего-то сделали ведь такую сложную конструкцию? Что-то же она в себе хранит?

— А может, это деталь реактора? Или местная батарейка?

— Все может, — пожал плечами Сергей, наблюдая за экраном сканера. Ну а вдруг мы все-таки правильно поняли эти знаки, что там живое разумное существо? — Он с каким-то азартным любопытством взглянул на Леднева. — Разбудим — оно нам прояснит ситуацию. А?

— Честно говоря, — скептически заметил Евгений, — даже не представляю, каким образом. Мировая история саркофагов что говорит? Пакуют обычно каких-либо местных тиранов. Выползет этакий монстр и начнет нас тут строить в две шеренги.

— Ну, ты уж больно мрачно смотришь на вещи.

— Хорошо, не монстр, а гений. Ну и что? Что нам это даст? Знания? А что нам с ними делать?

— Ты считаешь — этот процесс необратим?

— В природе все процессы необратимы — из пепла нельзя вернуть сожженное дерево, так же, как и из человека нельзя получить выпитый и переваренный им коньяк.

Сергей вдруг засмеялся — А ты, оказывается, пессимист.

— Нет, я просто реально смотрю на вещи.

— Не столько реально, сколько упрощенно.

— Ты так думаешь?

— Конечно, — Сергей внимательно просмотрел отклики БК, что-то там у себя поменял в расположении приборов, что-то понажимал на сенсорных клавишах, и поднял к Ледневу голову. — И пепел, брошенный в землю, рано или поздно трансформируется в дерево, и новая рюмка коньяка содержит в себе что-то, что пили наши далекие предки.

Леднев покачал головой — Нет, к нам это не относится.

— Как знать, — пожал плечами Сергей. — Не знаю, как у вас в детстве, а нас в детском садике часто пичкали сказкой о двух лягушках, попавших в банку со сметаной. Слышал?

Евгений утвердительно кивнул головой.

— И она с тех пор вьелась в меня, — продолжил Сергей. — Приучили бороться до конца. Так сказать — на живом примере.

— Я и не предлагаю сидеть сложа руки, — заметил Леднев. — Просто рассуждаю вслух, спорю. А в спорах рождается истина.

— Странные у тебя рассуждения, — усмехнувшись, покачал головой Сергей. — Лучше бы подключил к исследованию медицинскую линию.

— В смысле?

— Ну-у, — протянул Сергей. — Я бы, например, перед лицом глобальной катастрофы постарался сохранить какие-либо микроорганизмы, гены, клетки… Тебе, как медику, наверное, лучше знать, что следует сберечь в таких случаях, чтобы жизнь можно было восстановить.

— Интересная мысль, — насторожился Леднев, перестав болтать ногами, и поновому посмотрев на контейнер. — А ты не боишься, что оттуда полезут вирусы, против которых мы будем бессильны?