Роман Афанасьев: Зверь

Но Гром не успокоился. Он будоражил людей, пока Шаман не назначил сбор клана. И тогда никто не решился пойти с Громом. Но это его не расстраивало. У него была цель. И он шел к ней. Жажда мести грела его изнутри, придавала силы для боя. Гром шел за Зверем. За ходячей смертью. Он шел, чтобы подарить остальным жизнь.

К северным пещерам Гром вышел на третий день своего пути. Он шел, останавливаясь только для того чтобы поспать. Ел он на ходу. Он не чувствовал ни усталости ни холода. Размышляя о чистом небе, он впал в боевое состояние, когда весь мир воспринимается таким, какой он есть, без малейших искажений. Он стал Вороном, — и смотрел на мир глазами мудрой птицы, оценивая происходящее не человеческим разумом, а инстинктами и животным чутьем.

Пещеры представляли собой длинные, переплетающиеся туннели. В некоторых Гром мог пройти, нагнувшись, в некоторых могло пройти разом три человека. Сейчас молодой охотник стоял чуть ниже пещер. Последний день дорога вела верх, и Гром забирался все выше и выше. Здесь уже выпал первый снег и белой кашей расползался под ногами.

Гром оглянулся. Цепочка его следов терялась на пологом склоне, — спускался туман. Перехватив поудобней копье, охотник решительно зашагал ко входу в пещеры.

Черный зев входа приближался. Его неровные края казались Грому зубами в пасти проклятого зверя. Но он не дрогнул. Он подошел поближе и заглянул в темноту. Там было тихо. И холодно.

Гром вытащил из заплечного мешка припасенный заранее факел и кремни в тряпочке. Он высек огонь и подпалил факел. Переведя дух, он решительно шагнул в открытую пасть пещеры.

Охотник шел по темному ходу, порой пригибаясь, чтобы не стукнуться головой о каменный свод. Факел трещал в его руке. На стенах висели капли воды, которая собиралась в трещинах камня. В каплях играло отражение огня, когда Гром проходил мимо, сжимая факел.

Он шел наугад. Но ни капли не сомневался в своей дороге. Его вело чутье. Порой он нагибался к полу, чтобы поискать следы Зверя, но пока ему не везло. Но он знал, что точно найдет его. Гром шел к своей цели. Внутри него трепетала натянутая тетива. Его гнев и жажда мести превратились в огромный лук натянутый до предела. Его тетива дрожала, и стрела была готова сорваться в свой полет. Гром был этой стрелой.

Прошел час. Охотник плутал по темным лабиринтам, сворачивая в самых неожиданных местах. Он знал, что приближается к цели. Он был уже рядом.

Догорал уже третий факел, когда Гром почувствовал, что рядом есть кто-то живой. Он услышал чье-то дыхание. Нет. Он ПОЧУВСТВОВАЛ чье-то дыхание. Он всей коже ощутил, что рядом есть кто-то живой.

Охотник сжал крепче копье и решительно двинулся вперед, чуть прикрыв глаза. Около очередного поворота он воткнул факел в трещину в стене и шагнул в темноту, чувствуя чужое дыхание. Оно было все ближе. За спиной Грома плескалось пламя оставленного факела, темнота сгущалась. Наконец Гром остановился. За поворотом кто-то стоял. Кто-то живой. Но это был не зверь. Хриплое дыхание небольшого, загнанного и испуганного существа. Скорее всего, человека. Гром бесшумно положил копье на землю и вытянул из плетеных ножен свой клинок. Выдохнул и прыгнул за угол.

Прочь он него с громким воплем метнулась человеческая тень. Эхо крика прокатилось по каменным коридорам. Гром в два прыжка догнал человека и рывком повалил его. Потом ловко перехватив его руки и поволок к факелу. Человек не сопротивлялся. Он только хрипел, словно совал голос в своем испуганном вопле.

Подтащив свою добычу под факел, торчащий в стене, Гром бросил это тело на пол и отшагнул назад, сживая нож.

В дерганом свете факела, на каменном полу корчил старик в разодранной одежде. Его черные как смоль волосы растрепались и торчали в разные стороны, словно шапка. Седая прядь перечеркивала его волосы ото лба к затылку.

Человек зашевелился и сел, жалобно заскулил, словно побитая собака.

— Кто ты? — Спросил Гром, дрожа от возбуждения.

В ответ раздалось невнятное бульканье. Старик засучил ногами и попытался отползти подальше от охотника.

Гром шагнул вперед, не опасаясь своего пленника, присел рядом. Обхватил за плечи, развернул к огню. Старое сморщенное лицо было все в засохшей крови. Старик раскрыл с вой рот в безмолвном крике и Гром заметил что у него не хватает двух передних зубов.

— Кто ты?! — Гневно закричал охотник.

— Нет, — прошептал разбитым ртом старик, — не надо.

И обмочился.

Гром брезгливо оттолкнул старика и встал рядом. Взял факел и нагнулся над тощим телом.