Джулия Джонс - Измена (Книга Слов - 2)

Теперь Катерина целиком на его стороне. Новая герцогиня во всем слушается его. Каждый день она приходит к нему, выпивает бокал приправленного им вина, прижимается пухлыми губками к его щеке и жадно внимает его советам. Ее решения - это его решения. Он распоряжается ее устами. Теперь он правит Бреном. Скоро он выдаст Катерину за Кайлока.

Как только кончится установленный срок траура, составляющий сорок дней и сорок ночей, в Брене будет свадьба. Ничто теперь не остановит Баралиса. Ничто.

Надо отдать должное и Кайлоку. Завоевав весь западный Халькус и взяв стольный город Хелч, молодой король не пошел дальше и начал вести переговоры о мире. Весь Север испустил дружный вздох облегчения, услышав об этом. Доволен остался и Баралис. Это произошло как нельзя более вовремя: Аннис и Высокий Град сразу утихомирились. Быть может, теперь они не станут так сильно противиться союзу Брена с Королевствами. Обе эти державы последние месяцы укрепляли свои армии и могут составить серьезную угрозу. Война неизбежна, но лучше оттянуть ее, пока все не утихнет окончательно. Аннис и Высокий Град еще настороже, но несколько мирных месяцев заставят их поубавить бдительность.

Можно не сомневаться, что Кайлоку удастся заключить мир с хальками. После взятия столицы его позиция столь сильна, что он без труда отхватит путем переговоров большой кусок вражеской земли. Халькусские военачальники не дураки: они понимают, что лучше отдать четверть своих земель, чем позволить Кайлоку захватить всю страну, пролив новые реки крови. Первая встреча Кайлока с хальками состоится этой ночью в его лагере под стенами Хелча. Баралис продолжал рассеянно листать одну из книг Бевлина. Любопытно будет посмотреть, что из этого выйдет.

Не найдя в книге ничего интересного, Баралис закрыл ее и взял другую ветхую Книгу Марода. Баралис хотел было отложить и ее - у самого захудалого попа и недоучки-школяра в Обитаемых Землях есть своя Книга Марода, - но его остановила тонкая сетка трещин на переплете овечьей кожи. Эта книга не просто старая, а старинная.

От страницы к странице его волнение возрастало. Под шрифтом явственно виднелись остатки прежнего текста: пергамент сперва отмыли, а потом записали заново. Баралис затрепетал от радости. Это одна из четырех книг, написанных рукой самого Гальдера. Всем известно, что Марод умер в нищете и Гальдер, его слуга, не имея возможности купить новый пергамент, писал на старом. Теперь Баралис обращался с книгой очень почтительно - она стоила дороже, чем целый сундук с драгоценностями.

Он поднес ее поближе к свече. При этом из книги выскользнуло что-то: закладка. Баралис подхватил шелковую ленту, не дав ей выпасть совсем, и раскрыл книгу на заложенной странице. То был стих. Поначалу он показался Баралису знакомым, но он стал читать и убедился, что известные ему строки слегка отличались от этих:

Когда благородные мужи позабудут о чести,

И некто три крови вкусит в один день,

Два могучих дома сольются вместе,

И далеко падет сего слияния тень.

Тот, кто родителей лишен,

Любовник сестры своей - только он

Остановит злую чуму.

Империя рухнет, рухнет и храм,

Но правда, безвестная многим умам,

Дураку лишь ясна одному.

К концу чтения сердце Баралиса стучало как барабан. В этом стихе говорилось о браке Катерины и Кайлока. В нем предсказывалось рождение империи, которую создавал Баралис, и упоминалось о человеке, который ее уничтожит. Баралис сделал глубокий вдох, стараясь унять дрожь в руках и биение сердца. Здесь, на этой странице, сказано обо всем. Обо всем! Это он вкусил три крови в ночь, когда был зачат Кайлок. Благородные мужи - это рыцари: когда Тирен стал их главой, они позабыли обо всем, кроме золота.

Баралис встал, подошел к огню и налил себе немного вина. Надо было подумать. Бевлин послал рыцаря на поиски того, о ком говорится в пророчестве: человека, лишенного родителей. Мальчика, которого, по указанию Ларна, следовало искать в Королевствах. Баралис смотрел в чашу, водя пальцами по ее краю. Вино было как кровь. Кто же это может быть?

Он вспомнил, как недавно пробудился от чьей-то мощной ворожбы. Следом пришло еще более старое воспоминание о ста шестидесяти хлебах. Каждая частица Баралиса затрепетала, каждый волосок на теле зашевелился. Он охватил чашу пальцами, словно священник, благословляющий вино. Джек, ученик пекаря. Это о нем сказано в пророчестве.

Тавалиск на кухне отбирал крабов. Они с поваром стояли у чана, подвергая коварных ракообразных испытанию. Выбор крабов - дело тонкое, и архиепископ достиг в нем мастерства. Хороший краб узнается не по величине и не по цвету, а по быстроте. Самые быстрые крабы всегда самые мясистые и самые вкусные. Чтобы выявить таких, Тавалиск придумал испытание. Он бросал в воду большие камни, целясь в самые густые скопления крабов. Те, которых расплющивало, признавались недостойными, а те, что успевали разбежаться, шли на стол.