Владимир Талалаев - Рагнарек

Первый же звук ввинтился в Пространство, как штопор. Музыка пульсировала, завораживая и ввинчиваясь в мозги всех присутствующих. Древняя флейта по-прежнему обладала своей магической силой. Из всех нор, щелей и плохо прижатых половиц полезло серое войско. Крысы маршировали перед замершими в шоке людьми, и только флейтист, не прерывая мелодии, пошел к выходу. До речки было минут десять ходу, но до возвращения Кошака никто из людей не сдвинулся с места. А когда юноша вернулся — флейта в его руках вновь на мгновенье ожила. Пара трелей — и оцепенение ушло, отпустило.

— Вы выполните свое обещание? — переспросил Кошак.

— А Вы что думали, господин?! Я легенды хорошо знаю, и что было с попытавшимися обмануть Вас — хорошо помню! Так что угодно Господину Крысолову?

— Мой друг, — Кошак кивнул в сторону Славика, — поживет у Вас годик-другой! Бесплатно, разумеется!..

— Только-то? — кажется, цена за освобождение от крыс показалась девушке невысокой.

— Не только, — юноша улыбнулся своими пухлыми губами, заметив ее смятение, и добавил: — Сегодня здесь ночую еще я. Это устраивает Вас?

— Ну разумеется! Ваша койка в комнате номер пять, а Вашего друга мы пропишем во вторую комнату, там всегда зимой хорошее отопление, да и вид из окна приятный.

— А почему — в разные комнаты?

— Это всего лишь два места, оставшиеся у нас. Выбирать просто не из чего!..

Так Славик и нашел жилье.

Верный своей привычке сперва предусмотреть все пути возможного отступления, Славик тщательно оглядел коридор своего этажа.

Вход был в торце коридора. Слева от входа вдоль стены расположились две двери, ведущие в комнаты. Вдоль правой стены также расположились две двери, но на этом коридор не заканчивался: справа он переходил в узенький, утопающий в сумраке закуток. Возможно, там что-то и располагалось, но разглядеть это было попросту невозможно. Пятая комната оказалась ближайшей к выходу, слева от входа. А новое жилище Славика — комната номер два -располагалась у самого закутка. "Чуть что — до выхода бежать неудобно: далековато, и место открытое, а в закутке вполне можно посадить снайпера или автоматчика..." — мелькнуло в голове. Впрочем, стоило присмотреться сразу, не откладывая на потом. Славик присмотрелся. Теперь, вблизи, стало видно, что закуток — этакий темный аппендикс, местами заросший паутиной и имеющий одну-единственную дверь с медной цифрой "3" на уровне глаз. Видимо, еще одна комната. Судя по паутине вокруг — кладовка, куда заглядывают нечасто... Ни пожарного выхода, ни черной лестницы... Жаль...

Что-то настораживало, но Славик никак не мог понять причины внезапной дисгармонии. Попробовал представить себе этаж, как план. Дверь в закутке вдоль правой стороны, общей с основным коридором. Получалось примерно так:

— Великовата комната номер четыре, — пробормотал под нос Славик. -Наверное, человек так на пятьдесят. Ох, не хотел бы я там жить!.. Тесно, душно и пакостно, ни чихнуть, ни пукнуть!..

Впрочем, собственный номер-апартамент у Славика тоже восторга не вызвал. В комнате оказались четыре кровати: по две у каждой стены, и окно напротив двери. Тумбочек или столов замечено не было. Так себе — ночлежка на четверых, а не жилище. Единственное, что чуть успокаивало — кровать Славика оказалась справа от двери, и полностью прикрывалась дверью, когда та открывалась. Так что просмотреть эту точку из коридора было попросту невозможно. Да и жители-обитатели казались пока вполне приличными. Такие себе старичок со старушкой и их великовозрастное дитя. Был уже вечер, и все трое мирно сопели носами, уткнувшись в подушки.

За окном блистал ночными огнями город. За городом желтые электрические огоньки сменялись синими искорками вокзала, а те, уменьшаясь, плавно переходили в белые колючие точечки звезд.

На Дороге звезды не такие колючие. Они большие и добрые, а лучи их -как мех Белого Дракона, приносящего любовь и удачу.

Идти под такими звездами — одно удовольствие, но все чаще и чаще толкается в сердце раненая птица — тоска по родному дому. И все чаще и чаще приходит сознание: Дорога бесконечна, но наш Путь по ней близится к завершению. Нет, не в сказочные дали, а в дом, родной милый дом, где горит желтое окошко, где ждут тебя...

Лат не хочет пускать. Он говорит, что рано еще. Что Город сейчас — не для детей. Что не всякому взрослому будет он по нутру.

— Но разве после Нашествия было лучше? — Санька задумчиво тер переносицу, словно желал содрать с нее пару веснушек.