Дэвид Эддингс - В поисках камня (Белгариад - 3)

- Что мне делать? - спросил Гарион.

- Собери силу, - сказал ему Белгарат. - Черпай её из всего вокруг. Гарион попытался.

- Не из меня! - воскликнул старик.

Гарион исключил деда из поля своей досягаемости и принялся собирать силу. Через секунду-две он ощутил покалывание во всем теле и волосы его встали дыбом.

- Что теперь? - спросил он, сжимая зубы, чтобы не выпустить силу из себя.

- Обопрись обо все, что сзади, и толкай камень.

- Обо что мне опереться?

- Обо все - и о камень тоже. Это надо делать мгновенно.

- А меня... меня не раздавит?

- Напружинься.

- Побыстрее, дедушка, - сказал Гарион. - Мне кажется, меня сейчас разорвет.

- Держись. Ну, направь волю на камень и скажи слово. Гарион выставил ладони.

- Толкайся, - приказал он. Сила полилась из него, в голове загрохотало.

С ответным грохотом камень заколебался и плавно откатился на прежнее место. Гарион вдруг почувствовал себя смертельно усталым и в изнеможении повалился на землю.

- "Толкайся"? - спросил Белгарат с сомнением.

- Ты велел сказать "толкайся".

- Я велел толкать Я не велел говорить "толкайся".

- Ведь вышло же. Не все ли равно, что за слово я сказал?

- Это вопрос стиля, - со страдальческим видом пояснил старик. - "Толкайся" звучит как-то по детски. Несмотря на слабость, Гарион рассмеялся.

- В конце концов, Гарион, мы должны поддерживать свое реноме, величественно произнес старик. - Если мы начнем говорить "толкайся", "пшел", "катись прочь" и тому подобное, нас перестанут принимать всерьез.

Гарион хотел перестать смеяться, но не мог.

Возмущенный Белгарат отошел, бормоча себе под нос.

Когда они вернулись в лагерь, то увидели, что палатки собраны и лошади навьючены.

- Нам незачем больше задерживаться, - объяснила тетя Пол. - Остальные нас ждут. Удалось тебе хоть что-нибудь ему втолковать, отец?

Белгарат фыркнул, всем своим видом выражая неодобрение.

- Что, плохо?

- Потом объясню, - бросил он.

В отсутствие Гариона Се'Недра ласками, а также целой кучей яблок из общественного запаса довела жеребенка до восторженно-подобострастного состояния. Он без тени стыда ходил за ней по пятам, и в довольно отчужденном взгляде, которым он наградил Гариона, не было заметно никакого раскаяния.

- У него живот заболит, - упрекнул Гарион принцессу.

- Лошадям яблоки полезны, - весело ответила она.

- Скажи ей, Хеттар.

- Они не причинят ему вреда, - откликнулся горбоносый. - Таков общепринятый способ завоевать доверие молодой лошади.

Гарион попытался измыслить другое подходящее возражение, но не смог. Почему-то вид жеребенка, трущегося носом о Се'Недру, его оскорблял, хотя придраться действительно было не к чему.

- Кто эти другие, Белгарат? - спросил Силк, когда они тронулись в путь. О которых говорила Полгара?

- Мои собратья, - отвечал старый чародей. - Повелитель сообщил им о нашем приезде.

- Сколько живу, слышу рассказы о братстве чародеев. Они и вправду такие?

- Боюсь, ты будешь несколько разочарован, - сказала тетя Пол натянуто. Чародеи в большинстве своем - чудаковатые старики с кучей дурных привычек. Я выросла среди них, так что неплохо их знаю. - Она повернулась к дрозду, который, влюбленно распевая, опустился ей на плечо. - Да, - сказала она птице. - Мне это известно.

Гарион подъехал поближе к тетке и прислушался к птичьему гомону. Сперва это был просто шум - милый, но совершенно невразумительный. Потом мало-помалу до него начали доходить обрывки фраз. Птица пела о гнездах, о маленьких пестрых яичках, о восходах, о всепоглощающей радости полета. И вдруг, словно уши у него внезапно открылись, Гарион начал понимать Ласточки пели о полете и пении. Воробьи щебетали о припрятанных семенах. Ястреб, парящий в вышине, выкрикивал одинокий гимн ветру и яростной радости убийства. Гарион в благоговейном страхе вслушивался в мир слов, которыми внезапно наполнился воздух.

Тетя Пол посмотрела на него серьезно.

- Это начало, - сказала она, не входя в объяснения.

Мир, открывшийся Гариону, так его захватил, что он сперва и не заметил двух седовласых старцев, которые стояли под высоким деревом, поджидая отряд. Они были в одинаковых голубых одеяниях, оба с длинными волосами, оба чисто выбриты. Когда Гарион их увидел, ему показалось, что у него двоится в глазах, - такие они оказались одинаковые.

- Белгарат, брат наш, - сказал один, - сколько лет...

- ...сколько зим, - закончил другой.

- Белтира, - сказал Белгарат, - Белкира. - Он спешился и обнял близнецов.