Леон Юрис - Хаджи

Англичане довели численность своих войск до двадцати тысяч, но неуловимый про-тивник быстро заставил их перейти к обороне. Англичане сосредоточились главным обра-зом в больших полицейских казармах, названных по имени их автора фортами Тегарта. Это была та же самая тактика, что у крестоносцев, строивших свои мини-замки, и древних евреев с их укрепленными аванпостами на холмах на расстояниях видимости друг от дру-га. Днем англичане могли выходить, патрулировать местность и совершать рейды, а но-чью вынуждены были запираться в тегартах, оставляя свободу действий муфтию.

По ночам восстание переходило в свирепые расправы, и англичанам пришлось на-чать массированные, но обременительные атаки на легко вооруженные арабские банды; однако они попросту растворялись на местности. Англичане налагали штрафы на пособ-ничавших муфтию и даже разрушали целые мятежные деревни, но сдержать ярость арабов не могли.

За несколько месяцев добровольцы Каукджи просочились в Палестину, опустошая ее. Он набрал свирепое войско из религиозных фанатиков, уголовников, всякого рода авантюристов и заключенных, обещав им скорое освобождение за участие в "священной войне". Обладая свободой передвижения в ночное время, мятежники могли выбирать мо-мент и место нападения, после чего исчезали. С каждой неделей банды мятежников ста-новились все более дерзкими. Очередной тегарт-форт бывал окончательно опустошен, и англичане поняли, что попали в настоящую беду.

При одном из таких странных парадоксов, придававших мандату нереальный смысл, англичане обратились к Еврейскому агентству с просьбой о помощи со стороны Хаганы. Ведь Хагана не дала муфтию захватить ни одного еврейского городка или киббуца. Непи-саные, но подразумеваемые области сотрудничества между англичанами и Хаганой рас-ширились, изменив статус еврейской армии от полунелегального до полулегального.

Но и притом, что англичане и Хагана помогали друг другу в борьбе с арабскими бандитами, они с ожесточением боролись друг с другом в вопросах иммиграции. Среди европейских евреев росло отчаяние. Хагана вовсю продолжала незаконный их ввоз в Па-лестину, обходя британские квоты, введенные под давлением арабов. Сотни евреев при-езжали под видом туристов или паломников и растворялись в киббуцах. Еще сотни при-езжали по поддельным документам для фиктивных браков или воссоединения с несуще-ствующими родственниками. Иные высаживались из утлых суденышек вблизи еврейских приморских поселений. Были и такие, что проделывали мучительный путь пешком из арабских стран и нелегально переходили границу. Еврей и англичанин пожимали друг другу правые руки и били друг друга левыми. Подобным же образом арабы находили симпатии у многих британских военных и гражданских лиц. Шла первостатейная ближне-восточная неразбериха.

По мере того, как наглели мятежники, заинтересованный взгляд все чаще привлека-ла Аялонская Долина и дорога на Иерусалим. Хаджи Ибрагим отказался дать и людей, и взнос в забастовочный фонд. Случилось то, чего ждали.

Гассан, шейх одного из меньших кланов в Табе, был похищен, когда покидал дом своих родственников в Рамле. Он быстро сломался под пытками и согласился сотрудни-чать в устройстве западни для личной охраны хаджи Ибрагима.

Наживкой была выбрана белокурая шведка, приятельница одного из офицеров Ка-укджи. Она была из породы международных авантюристок, вынесенных, в конечном сче-те, на золотой берег возле Бейрута. Согласно легенде Гассана, он нашел девушку и не-скольких ее подруг по пути в Каир; они занимались проституцией, чтобы заработать на дорогу.

Шестеро мужчин, половина охраны хаджи Ибрагима, приняли за чистую монету не-вероятное описание Гассана той ночи великолепия, которую он с ними провел. Гассан подговорил их оставить среди ночи свой пост и ускользнуть в Рамле.

Полногрудая молодая блондинка и в самом деле появилась в дверях указанного дома и пригласила их войти. На следующий день их нашли на площади в Табе с перерезанными глотками и с отрезанными и засунутыми в глотку половыми членами. Через пару дней ос-таток ополчения хаджи Ибрагима дезертировал и разбежался по своим деревням.

Неделю спустя мухтар одной из соседних деревень был найден на своем поле обез-главленным. Оборона Табы перешла к перепуганным неумелым крестьянам. Зная, что он занесен в смертные списки муфтия, хаджи Ибрагим все же отказался от мысли перейти шоссе и попросить помощи от Хаганы в киббуце Шемеш или от своего друга Гидеона Аша. Только личное мужество хаджи Ибрагима и ночные дежурства удерживали деревен-ских жителей от массового бегства.