Леон Юрис - Хаджи

В девять лет я не знал ничего, кроме попрошайничества на мосту Алленби. В том году в Иерихон приехал на раскопки знаменитый доктор Фарбер. Я околачивался побли-зости, стараясь быть чем-нибудь ему полезным, но был настолько болен, что нуждался в госпитализации, иначе умер бы. Когда отец узнал, что доктор Фарбер поместил меня в госпиталь Хадассы, он вытащил меня из палаты, избил до потери сознания и потребовал, чтобы я никогда больше не покидал мост. И тогда доктор Фарбер купил меня за сотню фунтов, и эти деньги ему пришлось одолжить.

Он забрал меня домой, вылечил, научил читать и писать... - Он остановился, борясь со слезами.

- Простите, что обидел вас, - повторил отец.

- Нет, дослушайте до конца. Когда сезон раскопок закончился, я умолил его позво-лить мне остаться и сторожить. И я копал и копал. Все лето я копал, пока не начали кро-воточить руки. Я, Нури, нашел неолитический череп, чудо раскопок! Знаете, что это зна-чило, когда я отдал его доктору Фарберу? Посмотрите на это, - воскликнул он, показывая на дипломы над столом. - Это от Еврейского университета, а теперь вы можете забрать ваше дерьмо и продать его ворам!

Отец кивком велел мне выйти, и я вышел.

- Что я могу сказать? - промолвил Ибрагим.

- Мы - народ, живущий в ненависти, отчаянии и темноте. И для нас евреи - мост из темноты.

Слишком измученный для дальнейшей борьбы, Ибрагим опустился на стул.

- Вы можете доверять Ишмаелю, - пробормотал он. - Он хранит секреты, как никто другой. Вы никогда не окажетесь в опасности из-за него. Возьмите эти вещи и получите за них как можно лучшую цену.

- Только при условии, что Ишмаель не будет наказан за то, что взял с собой сестру. У нее хватило смелости продолжать карабкаться по скалам, когда другой юноша испугал-ся. Она оказала человечеству большую заслугу. Поклянитесь честью вашего отца.

Ибрагим издал множество вздохов, уменьшавшихся от решимости до пустяков.

- На этот раз я посмотрю сквозь пальцы на непослушание сына, - произнес он нако-нец. - Ну, а что слышно от Гидеона Аша?

- Намечаются совещания между Абдаллой и палестинцами. Ваше мнение о нем из-вестно. Пока что он не пойдет против любого палестинца с положением, вроде вас. Он со-бирается сделать вид, что палестинцы хотят его и никого больше. Это, я думаю, тот слу-чай, когда золотая рыбка пытается проглотить акулу. Вот вам мой совет. Есть люди, кото-рые думают так же, как вы. Вы их найдете.

Ибрагим выслушал и некоторое время раздумывал.

- Мне нужно в жизни только одно. Я хочу вернуться в Табу и соединить там своих людей. Они где-то в Ливане. Я не вернусь в Табу один или даже во главе своего народа. Я не буду предателем арабов. Правильно или нет, этого я не могу сделать. Я могу вернуться в Табу лишь во главе тысяч палестинцев, как авангард полного возвращения.

- Я открою вам главные тайны вашей жизни. Вы, вы один пойдете на эти совещания, зная, что Бен-Гурион и евреи согласны на немедленное возвращение ста тысяч арабов с итогом, который должен быть обсужден при заключении мирного договора.

- Ста тысяч... - изумленно прошептал Ибрагим.

- Сто тысяч для начала, - сказал Нури Мудгиль.

Ишмаель снова говорит с вами, уважаемый читатель. Фактически мы были пленни-ками иорданцев. Так что вам нужно знать об Абдалле и его безумных амбициях.

Он происходил из Мекки, из семьи Хашими. Хашам был прадедом Мохаммеда, и Хашимиты играли важную роль в раннем становлении ислама. Однако когда центр ислама сместился из Аравии в Дамаск и Багдад, семья Хашимитов постепенно превратилась в мелких чиновников, содержателей святых мест в Мекке и Медине.

Прошли столетия.

Глава Хашимитов, известный как шариф Мекки, вытянул свой жребий с англичана-ми в первой мировой войне против Оттоманской империи. Закончить он надеялся коро-лем Великой арабской нации. Вместо этого ему бросили кое-какие кости, соперники Сау-ды в конце концов его изгнали его из Аравии, и остаток жизни он провел в изгнании.

Его сыну Абдалле пожаловали марионеточный статус в Восточной Палестине, осаж-денной пустыне в Трансиордании. Единственным назначением этого "государства" было служить для англичан военной базой.

Трансиорданский эмират был нищей пустыней, населенной главным образом бедуи-нами, жившими за счет верблюдов - источника пищи, крова и одежды. Они пили верблюжье молоко и ели верблюжье мясо. Они жили в шатрах из верблюжьих шкур и носили одежду, сотканную из верблюжьей шерсти. Верблюжий навоз давал тепло, верблюжьи спины - передвижение. Это злобное, некрасивое, вонючее животное, умеющее, однако, выживать в пустыне, как умел и его хозяин - бедуин. Жизнь в Трансиордании была при-митивной и жестокой, с бесконечными межплеменными войнами. Арабские лидеры нена-видели Абдаллу, потому что он был под полным контролем своих британских хозяев.