Эрик Флинт - Горец

Антон фыркнул. Хотя членство в мантикорской Палате Лордов было наследственным, не выборным, у лордов по закону было право официально лишать членства в Палате. Но учитывая естественную для аристократов тенденцию оглядываться на происхождение, такое случалось очень редко. Насколько знал Антон, в настоящий момент было всего три дворянина, лишенных членства в Палате Лордов. Один из них, лорд Сивью, был изгнан только после того, как он был осужден за тяжкие преступления — о которых всем членам Палаты давно было известно, но они предпочитали смотреть в другую сторону. Оставшиеся двое были Хонор Харрингтон и Кэтрин Монтень, изгнанные за то, что, каждая по-своему, глубоко задели драгоценную чувствительность мантикорской аристократии.

Антон прочистил горло.

— На самом деле, Кэти, я здесь именно из-за той речи.

Она прервала свою порывистую ходьбу и склонила голову набок.

— С каких это пор лоялисты изучают старые речи человека, который раздражает даже либералов и прогрессистов?

Он улыбнулся.

— Хочешь верь, хочешь нет, Кэти, но эта речь сильно прозвучала в наших плоскогорьях. Так уж получилось, что один из грифонских йоменов в тот момент находился под судом. Выстрелил в местного барона — восемь раз — за то, что тот домогался его дочери. Прокурор настаивал, что убийство есть убийство. Защита возразила ему, процитировав вашу речь.

— Полагаю ту часть, где говорилось о том, что “террорист для одних — борец за свободу для других”.

Антон кивнул. Но улыбки на его лице не было. Наконец-то Кэти поняла причину того, что он пришел к ней. Ее рука снова взметнулась к горлу, но на этот раз она все-таки открыла рот.

— О, Боже мой!

Глаза Антона были как уголь, начавший разгораться.

— Да, именно так. Я пришел не для того, чтобы обсудить в подробностях политические осложнения, которые могут или не могут последовать за похищением моей дочери. Честно говоря, Кэти, мне это безразлично. Посол и адмирал могут приказать мне воспринимать это как политическую акцию, но они…

Он сжал зубы.

— Неважно, что они такое. Но я — грифонский горец. И таковым я был задолго до того, — он дернул за рукав свою форму — как стал офицером Флота Её Величества.

Теперь его глаза жарко горели.

— Я не могу использовать обычные каналы, поскольку посол и адмирал в мгновение ока перекроют мне кислород. Поэтому я вынужден искать альтернативу. — Он бросил взгляд на человека, всё ещё сидевшего на ковре. — Мастер Тай согласился помочь, — настоял на этом, на самом деле, — но мне нужно большее.

Он еще раз поднял пакет, в котором были данные экспертизы.

— Кощеи, похитившие мою дочь, живут — или действуют — где-то в Старых Кварталах Чикаго. Ты знаешь, что это за лабиринт. Только тот, кто знает его как свои пять пальцев, имеет шанс найти там Хелен.

Кэти предприняла попытку уклонится.

— Я знаю кое-кого из живущих в Петле. Многих, на самом-то деле. Уверена, один из них…

Антон взмыл на ноги.

— Грифонский горец, женщина !

Его акцент теперь был настолько густым, что, казалось, его можно резать ножом. А черная ярость самых знаменитых кровных мстителей Звездного Королевства поколебала скорлупу самоконтроля.

— Ты являешься — была ею в течение многих лет — одним из ключевых лидеров Антирабовладельческой Лиги. Самым радикальным лидером. Именно поэтому ты провела здесь все эти годы, фактически в ссылке. — Слова Антона, при всей невнятности грифонского говора, вылетали как заготовки из-под штампа. — Так что не говори, что не знаешь его .

— Это не доказано! — воскликнула она. Но протест прозвучал скорее писком.

Антон ухмыльнулся. Как волк, признающий ловкость лисы.

— Верно-верно. Поддерживать связь с известным членом Одюбон Баллрум — с любым членом, тем более с ним — есть преступление. Как в Звездном Королевстве, так и повсюду на территории Лиги. Тебя в этом обвиняли четыре раза. И каждый раз обвинение снималось из-за недостатка улик.

Очень злой волк и изрядно испуганная лиса.

— Оставь молоть чушь, Кэти! Ты его знаешь, и я знаю, что ты его знаешь, и вся чертова вселенная знает. Здесь не суд. Мне нужна его помощь, и я намерен её получить. Но я не знаю, как с ним связаться. Ты знаешь.

— О, Боже, Антон, — прошептала она.

Он помотал головой.

— Что они себе думали, Кэти? Что я им подчинюсь ? — Следующие слова вырвались сквозь сжатые зубы. — Грифонский горец . Когда они отдали мне тот приказ, они прикончили мою лояльность. К дьяволу их, и к дьяволу всю аристократию! Я сделаю что должен, и отвечу только перед королевой. Если она — она , не они! — решит назвать это изменой, так тому и быть. Я верну свою дочь и помочусь в пепел тех, кто украл её у меня.