Михаил Грешнов - Продавец снов (с иллюстрациями)

— Здесь была вывеска… — нерешительно начал Грин.

— «Сны»? — подсказал прохожий.

— Да, «Сны», — утвердительно кивнул Грин.

— Полиция, сэр, — ответил прохожий. — Наряд полиции! Кто-то донес на продавца.

Грин стоял, ожидая, что еще скажет собеседник.

— Удивительнее всего, сэр, — заговорил тот, — когда полиция наскочила на лавку, здесь уже были пуговицы.

Собеседник засмеялся, обнажив на миг редкие зубы:

— Представьте их физиономии, сэр!

— Куда же делся товар, вывеска? — спросил Грин.

— Никто не знает. Испарились. — Собеседник опять засмеялся. — Так, во всяком случае, говорят все, — добавил он.

— И вы верите? — спросил Грин.

— Почему бы не верить? Атомный век, поиски в космосе… А вам понравились сны? — вдруг спросил собеседник. — Хотя бы один?

— Не понравились, — ответил Грин. — Ни один. — К нему вернулось то же мрачное настроение.

Собеседник вздохнул:

— Жаль, сэр. Как трудно наладить контакт между галактиками. Ужасно трудно! Особенно между цивилизациями, которые ценят форму, а не содержание. Принимают, так сказать, по обличью…

Грин промолчал. Собеседник минуту помедлил и стал прощаться:

— До свидания, сэр. Желаю вам удачи в делах.

Приподнял шляпу. Концы ушей его были закругленные, розовые, покрытые белым пухом.

— До свидания, — сказал он еще раз и, не глянув Грину в лицо, повернулся и пошел вдоль по улице. Завернул за угол.

А Грин с удивлением заметил, что не может сдвинуться с места, точно прирос к асфальту. Не сдвинулся с места до тех пор, пока незнакомец не исчез за углом. Только когда он исчез, оцепенение прошло и Грин кинулся вслед за ним. Но было уже поздно: на улице никого не было. Ни души.

— Сюда, мистер Чейз! Эта тропа свежее. Не смотрите вправо и влево — там ни царапин, ни отпечатков! Вот они, следы, видите? Канар прошел здесь, каналья!..

Филиппс потянулся рукой, словно хотел вынуть изо рта сигарету. Но рука в жесткой перчатке скребнула по смотровому стеклу.

— Каналья! — повторил Филиппс. — Умен, не дается в руки! Четыре года у нас было мясо. Горы, горы свежего мяса, мистер Чейз! Но остался один канар, и вам, высокому гостю, предоставляется возможность уложить последнюю тварь.

Высокий гость молчал. Ружье висело у него в руках, как палка. Он приехал сюда вовсе не для охоты. Но таков, видно, здесь обычай: новичку устраивали сафари. Некоторым это нравилось, хотя бы коллеге Иллтону.

«Какое мясо, Чейз! Нежный пекари по сравнению с канаром резиновая подметка! Обязательно поохотьтесь на Артане, вспомните Африку!.. — Намек на студенческую поездку в Танзанию, охоту на крокодилов. — Вы же стреляли не хуже других!»

Было это сорок три года тому назад.

И вот Чейз на тропе. Рядом с ним Филиппс, главный инженер компании «Стал Корпорейшн Америкен» — СКА, и еще два инженера, Рокко и Джойс.

— Не думайте, — продолжал Филиппс, — что охота — пустячное дело. Зверь хитер. Будет водить полдня. И все под землей! Но мы его замкнем, мистер Чейз. Где-нибудь он выскочит из норы — считайте, что дело в шляпе.

Филиппс опять потянулся ко рту — покурить, и опять скребнул рукавицей по стеклу гермошлема.

— Ну, — кивнул он помощникам, — в путь!

В руках Рокко и Джойса длинные металлические прутья с петлей на конце, похожие на миноискатели. Только не мин биотоков животного. За плечами у инженеров ружья.

— Жаль, мистер Чейз, — продолжал говорить Филиппс, — что вы не были здесь с первых дней открытия Артана. Канаров, поверьте, видимо-невидимо!.. Как они забавно прыгают, когда их подранишь. Точно пробки из бутылки шампанского! Охотники специально подстреливали их. Не убивали наповал, а подстреливали, чтобы канар подпрыгнул и была возможность всадить в него на лету две-три пули. Ха-ха-ха! Были у нас чемпионы по этому виду спорта. Да вот он — Рокко! — обратился Филиппс к соседу справа. — Ты всадил в канара четыре пули?

— Я, — подтвердил Рокко.

— Видите — чемпион! — продолжал Филиппс. — Мы его наградили тогда дюжиной бутылок пива. Между нами, мистер Чейз, горячительные напитки на Артане запрещены. Сухой закон!.. Ха-ха!

Профессор видел воочию, как закон выполняется. Охота не началась, а главный инженер полупьян, оттого и болтает, как расшалившаяся девица.

— В путь! — повторил Филиппс.

Помощники двинулись, поводя железными прутьями над землей.