Михаил Грешнов - Продавец снов

Михаил Николаевич Грешнов

ПРОДАВЕЦ СНОВ

Среди лавчонок, баров, женских и мужских ателье, среди вывесок, предлагающих закусить, купить губную помаду, эта вывеска была совсем незаметной. Ни апельсинов, ни примелькавшихся галстуков на ней нарисовано не было. Стояло всего три буквы: "СНЫ".

Грин не заметил бы вывески, если бы случайно не поднял глаз. Тем более что он был раздражен. Вышел из автобуса на остановку раньше и разыскивал нужную улицу вовсе не там, где следовало. В Париже это бывает: если вам надо что-то найти, вам дадут десять разноречивых советов. Особенно если узнают в вас иностранца. Английский костюм Грина, трость - конечно же, англичанин! - сразу сделали его жертвой словоохотливых французов:

- Сойдите на Пуатье. Нет, лучше на рю де Льеж!

- Там на углу дом с колоннами, памятник...

- А лучше на Пузтье...

Грин сошел на улице Пуатье. Ни дома с колоннами, ни памятника...

- Надо было выйти на следующей остановке!

- Даже еще на следующей!

- А теперь пойдете вот так... - Это уже объясняли ему другие прохожие.

Грин искал антикварную лавку Лебрена. Покупать он ничего не имел в виду. Надо было только взглянуть на статуэтку Анубиса - Грин египтолог. К Лебрену у него рекомендательное письмо. Вот он и ищет лавку. А наткнулся на вывеску.

Единственное окно, служащее одновременно витриной, узкая дверь. И лавочка, узкая, стиснутая между другими. С одной стороны - "Сардины", с другой"Дамские шляпы". Ступенька перед дверью, выходящей на тротуар. Обыкновенная мелочная лавчонка. Но вывеска!.. Может быть, это шутка? Однако на оконном стекле рядом с дверью четкими буквами подтверждалось: "Сны на выбор". Это, в конце концов, интересно. Грин вошел в лавочку.

- Сэр! - поднялся ему навстречу человек за прилавком угадал в посетителе англичанина. - Доброе утро, сэр!

Грин кивнул в ответ на приветствие, прикрыл за собой дверь.

- Не спрашиваю, зачем вы пришли, - продолжал человек, медленно продвигаясь за прилавком к нему,- об этом говорит вывеска магазина. Но что вам по вкусу?

Жестом он показал на полки, разделенные, как в ателье грампластинок, рядами карманов.

- Может быть, вам каталог? Полный или общеупотребительный? В полном шесть тысяч названий, в общеупотребительном две с половиной тысячи.

Он был разговорчивым, продавец, - таковы все французы.

- Берут, что подешевле, - продолжал он, кажется, с сожалением, - марсианские сны, венерианские грезы...

- Аллегория?.. - спросил Грин, пораженный.

- Подлинные сны, сэр. Не сомневайтесь. Есть сны с планет звезды Барнарда, есть с альфы Киля...

- Постойте, - сказал Грин.

- Откуда угодно, - сказал продавец, прежде чем замолчать.

Он придвинулся совсем близко - на ширину прилавка, и Грин мог внимательнее разглядеть его. Это был невысокий человек, ниже среднего роста, с большой головой, прикрытой полуколпаком, полушляпой, из-под которой висели грузные мочки его ушей. Лба из-под шляпы почти не было видно, зато подбородок отвисал вниз, отчего лицо было похожим на заостренный топор. Впалые щеки покрыты щетиной, но, странно, щетина прилегала к коже, как шерсть. Больше всего поражали Грина рот продавца и зубы. Рот был обрамлен тонкими губами, влажными, как у собаки (странное сравнение, но другого не подберешь). Губы слишком тонкие и не прикрывали зубов. Зубы выступали вперед лопатками, и, когда человек улыбался, виднелось не больше четырех верхних зубов. "Такой рот - подумалось Грину, - не мог вместить тридцать два зуба! Что за лицо! - всматривался он в продавца. - Уродливое лицо!" И только глаза - веселые человеческие глаза - украшали лицо. Глядя в них, хотелось простить уродство, даже безобразие человека: мало ли вообще уродов?

Человек заметил, что Грин разглядывает его, заметил, видимо, какое впечатление производит внешность на посетителя, но ни чуточки не смутился.

- Меня зовут Бек. Морис Бек, - сказал он и слегка поклонился.

- Вы торгуете снами? - как-то некстати спросил Грин.

- Сэр! - воскликнул Бек.

Это, видимо, означало: "Похож ли я на обманщика?.." На обманщика он не был похож. Ни на кого не был похож этот удивительный человек.

- Вы, конечно, купите у меня сны, - заговорил он, и Грин про себя отметил: "Куплю..."

- Ну вот! - воскликнул торжествующе Бек. - У меня покупает сны вся улица. Весь квартал!

- Весь Париж? - спросил Грин.

Продавец уловил иронию, но ответил совершенно серьезно:

- Нет, сэр, может быть, чуть побольше квартала.