Владислав Безлюдный - Великий ламповый поход книга

Над руинами старого города реяли зарраки — падальщики, похожие на грифов, только размером с крупную овчарку. Размах крыльев этих существ впечатлил бы даже летунов Гаккра. Такое состояние означало лишь одно — цитадель пала, и сюда пришли опустошители — тенепоклонники. Эта зараза заполняла всё больше планет в разумном космосе. Успели ли уйти жители? Спаслись ли Агайми с сыном? Это сейчас тревожило песчаного больше всего.

Над равниной летали духи не упокоенных воинов. Собиратели втягивали их в специальные капсулы, чтобы разрушить до частиц Основания. Только так можно было избавить бедняг от вечного скитания. Тьма избрала новую тактику. Она не пожирала души, не сводила с ума. Для нового мира древнее зло приготовило иной вид страданий. Часть жертв стала "тлеющими", другая лишилась тел и возможности перерождения. Мусор… Те, кому никто уже не сможет помочь.

Над горящими останками зажглась яркая точка. Она увеличивалась, превращаясь в подобие человеческого тела.

— Здравствуй, друг мой…

Да… Вечная была именно такой, как её описывали. От неё исходила любовь, а свет казался столь чистым, что его хотелось черпать, словно воду для омовения.

— Ты пойдёшь со мной? — спросила она.

— Но я сказочник, а не воин, — удивлённо пробормотал Ункар.

Великая Мать улыбнулась, — Именно поэтому ты мне и нужен. Воины падут. Миры растворятся в бездне. А ты продолжишь творить. Вселенную строят мечтатели. Воины её рушат.

Время выдумали лишь для того, чтобы оправдать смертность. Тленны все, кто не осознал, что они и есть — Вселенная.

Ункар сидел на краю детской кровати и напевал детскую песенку.

Кто бы мог подумать, что творец миллиардов судеб снизойдёт до маленькой девочки, которая попала в беду. Но он не был чересчур гордым для того, чтобы снизойти до таких поступков. Он пел, а ребенок улыбался во сне.

— Когда ты вырастешь… А ты вырастешь, и чхал я на ваших человеческих врачей… ты станешь замечательным человеком. Тебя ждут приключения, о которых взрослые даже не мечтали. Ты встретишь настоящих друзей и найдешь тех, кто останется с тобой на всю жизнь, обещаю.

Серый капюшон, скрывающий лицо, опустился, и он наклонился, чтобы поцеловать девочку в лоб. Как жаль, что начало этой истории досталось не ему. Теперь следовало красиво дописать её. Ункар прикоснулся прозрачными пальцами ко лбу ребенка.

Лина сидела на берегу озера и пыталась понять, как оказалась в незнакомом месте.

— Я решил, что в такой обстановке будет легче общаться. Вы, люди, всегда ищете точки релаксации. А мы их создаём для себя сами. А вообще, я лично никогда не напрягаюсь.

Лина встала, отряхнулась и осмотрела незнакомца. Тот не выглядел злым, или агрессивным. Его бело-желтое прозрачное лицо излучало спокойствие и даже тепло. Он улыбнулся и протянул руку. Вслед за ней полетели золотистые звёздочки, осыпаясь на камни.

— А какое оно, твоё небо? Спросила девочка.

Сказочник задумался: — Цвета ультрамарина, с ярким красным солнцем.

— Ультрамарина… Странное слово. Это всё равно, что Гипернаташа, или Мегакристина.

Ункар рассмеялся: — Глупенькая! Ультрамарин, это цвет такой. Очень насыщенный цвет. И не в честь Какой-то Марины он назван… Впрочем, какая разница?

Лина хмыкнула: — И сам ты странный. Сказочником себя называешь, а ни одной сказки так и не рассказал. Может быть, ты не взаправдашний сказочник?

— Ох уж дети… — в голосе Ункара слышались нотки усталости. Словно ему приходилось заниматься этим постоянно. Он встал с камня, на котором так удобно устроился, вскинул руки к небу и его плащ засветился изнутри.

— Ух, ты… совсем прозрачный, — прошептала Лина.

Звездочки, которые то и дело осыпались с его рук, взвились в воздух, словно стайки бабочек, сплетаясь и создавая невероятные по красоте узоры. Постепенно они превращались в карту звёздного неба.

— Смотри. Здесь ваш дом — Терра-7. Здесь находишься ты сейчас, это Алькаб, субмир моего народа. А тут, — Ункар ткнул пальцем в дальний уголок карты, родились мы, Путники, Сказочники, те, кто плетет судьбы, кто собирает и кто сеет. Моё ремесло — плести. Рифма моя — сама жизнь.

— А мою жизнь тоже ты плетёшь? — спросила девочка, уже начинающая понимать, что к чему.

— Не с начала. Вот, сейчас, да. А раньше этим занимался мой собрат Айрис. Именно из-за него ты сейчас болеешь. И именно потому я должен научить тебя всему, что следует знать.