Йен Уотсон - Книга Звезд

Я откатилась туда, откуда мне было видно все, что происходит. Куски ихора, изображавшего облака, сыпались с содрогнувшегося неба.

С оглушительным треском начал раздвигаться его внешний слой.

И когда на нас обрушился космический вакуум, сам сад, казалось, издал душераздирающий вопль. Листья, цветы, ветви, срезанные соцветия и даже маленькие кустики взлетели вверх.

Вместе с воздухом из моих легких. Вместе с теплом моего тела. Вместе с самим звуком. О, эта пронзающая боль от лопающихся барабанных перепонок! (Однако не стоило обращать на это внимания.) О, эта внезапная мертвая тишина!

Некоторое время — мне показалось, что очень долго, — мое тело боролось за жизнь, которой больше не было. Как Макс, которого Жан-Поль выбросил в космос, я стала совершенно пустой изнутри; эта пустота сжалась, вобрав в себя все мои внутренности.

В моих глазах вспыхнули звезды. Я почувствовала, как во рту у меня закипает кровь.

«Отлично, Червь! — завизжала я про себя — теперь я могла визжать только внутри своего раскалывающегося черепа. — Делай свое дело! Я надеюсь на тебя!»

Слава богу, я была мертва!

Снова я плыла в голубой пустоте. Снова кружилась, оставшись без тела. На этот раз с небольшой разницей: погоду в хранилище-Ка не портил ни один шторм.

Быстро оглядевшись, я увидела огромное число переплетающихся канатов и тросов, которые тянулись из какого-то места, расположенного неподалеку. Из Идема, центра паутины, образованной психосвязью.

Что до меня, то я не испытывала ни малейшего желания туда вернуться. Вообще-то, я чувствовала, что и не смогла бы, даже если бы захотела. Я не летела на Землю откуда-то издалека, словно бусина на ниточке; напротив, тонкая струна тянулась от меня в сторону какого-то далекого мира. И, кроме того, я была уже дважды мертва.

Если бы не это, куда бы я отправилась? Я стала размышлять.

Психосвязь тянулась через пространство-Ка; но была ли у самого пространства-Ка хоть какая-то форма или текстура? Какие-нибудь направления, конечные точки?

Я сконцентрировалась именно на этом. Через некоторое время — которое могло быть долгим, а могло и коротким — я начала кое-что понимать в сущности голубой пустоты, то есть пространства-Ка.

Первое впечатление — это полное отсутствие времени. По-видимому, измерить любой вид активности было невозможно. Может быть, одно мгновение там длилось вечно. А может, вечность можно было сжать до одного мгновения.

Нет, не совсем так.

Видимо, время пузырилось внутри этого пространства. Пустота медленно кипела. В ней возникали складки времени, которые увеличивались, а потом исчезали. Из вечности всплывали и снова уходили вглубь пузыри, словно она втягивала их в себя, а потом выдыхала наружу. Каждый из этих пузырей мог быть эпохой или ничем, а мог быть и тем, и другим. Я силилась это понять.

Здесь было ничто; здесь не было времени. И все же что-то происходило. Здесь по пространству-Ка, словно по реке, плыл корабль вселенной — в этом я была уверена. И то, что придавало ему форму, что вызывало его к жизни, что указывало, куда плыть, было вскипающее пузырями время, медленное течение пустоты.

Но как? Почему?

Может быть, ответ был такой: вообще без всякой причины. А может, такой: потому что вселенная просто существует в виде пузыря, содержащего вечность. И все же она ничто? Всего лишь пузырь?

Я была совершенно одна. Если бы меня было много, смогла бы я лучше все это понять? На какое-то мгновение — или вечность — я почувствовала, что нахожусь на грани… некоей трансформации, которая поможет мне в этом разобраться.

Потом я ощутила натяжение своей линии. Легкое, слабенькое, но настойчивое. Я начала двигаться в пространстве-Ка. И во время этого движения потеряла связь с источником своих мыслей.

А вскоре и кое-что поняла: а именно что мой Червь оказался не очень-то хорошим рыболовом! (А что можно было ожидать этого от червяка? Это все равно что заставлять овец пасти собак.) Я начала лихорадочно дергаться. И скоро так закрутила линию, что могла окончательно ее порвать. Из-за этого я сбилась с курса. Я начала соскальзывать вбок. И вот тогда все и пошло кувырком.

Представьте себе шарик на конце длинной веревки. Представьте, что его с большой скоростью и очень грубо тащат через препятствие, состоящее, скажем, из поленьев. Все они плавают просто так, в пространстве, в некоей жидкости с водоворотами.