Йен Уотсон - Книга Бытия

Единственное, в чем эта сила ограничила нас неправильно, — она заставила нас, мужчин, безумно бояться большой воды. Мы говорили реке категоричное „нет" — и запрещали реку нашим женщинам, тем, которые любят волны. Мы не позволили нашим женщинам захватить лидерство, как это произошло у вас. Мы приспособились сами, как мыши-пираньи, что могут только уничтожать все на своем пути, а потом засыпать в беспамятстве. Я говорю истинную правду сейчас, милая девица». — Он смотрел с вожделением.

«Чтоб ты провалился», — подумала Йалин. Но не издала ни звука.

«На мой взгляд, — сказала Марти, — нам необходимо присутствие какой-то тайны — по меньшей мере до тех пор, пока мы когда-нибудь не поднимемся в небо и не разгадаем ее сами, но это еще в далеком будущем. А сейчас от нас зависит, каким предстанет перед нами это будущее. Мы изменим заповеди, что прописаны для нас в веках. Шаг за шагом».

«Изменим заповеди, что прописаны!» — эхом отозвался пьяный Мартан. Ему не слишком хорошо удалось играть роль пьяного и при этом не напиться. Эндри уставился на Марти: «Выходит, что человек в состоянии смыть с себя краску, которой он был выкрашен изначально. Или по крайней мере изменить ее оттенок. Выходит, что мне необходимо встретиться с одной из ваших нежных леди, чтобы она научила меня учтивости? Познакомиться с ней поближе. — Он сделал большой глоток эля, затем опрокинул свой графин в сторону Йалин. — Как с человеком».

Йалин решила, что самое время ей самой стукнуть по своей кружке с элем. Или, может быть, кружка сама опрокинулась; она не была уверена.

«Опс!»

Йалин приснился странный сон. Пока сон длился — кто знает, как долго? — они была уверена, что не спит; но когда на заднем дворе закукарекал петух, сон мгновенно улетучился…

Она была в кирхе Мужского Дома Юг, куда никогда не заходила прежде. Но тем не менее Они знала, что это была кирха.

Изнутри та была вся голубая и напоминала пещеру. Округлые стены, укрепленные дополнительными ребрами кладки, плавно переходили в свод крыши. Пол был неровный, выложенный крупной бирюзовой галькой, ступать по которой было удивительно приятно. Розовато-лиловые листья папоротников распускались в глиняных горшках, как фонтаны брызг; пахло дохлой рыбой.

Посреди кирхи возвышался холм белого мрамора, по одной стороне которого наверх вели ступени. Спереди на холме была высечена надпись: «Ка-федральный собор», которая ничего не значила для Йалин. Вершину холма венчал великолепный мраморный пюпитр, вырезанный в форме порхалки.

Распахнутые крылья поддерживали увесистый фолиант.

Неожиданно рядом с пюпитром появился мужчина. Он был нагой и совершенно лысый, без единого волоска. Все тело у него было такое бледное, хилое и болезненное, как у раненного на войне солдата, с которого только что сняли бинты. Плоть была белая, как яйцо-пашот. Он был похож на гигантскую личинку, такие встречаются в джунглях. Кроме того, по тому, как мужчина косил глазами, Йалин поняла, что это, должно быть, Искатель Истины Стамно.

Сжимая открытую книгу, Стамно вещал:

— Как ты написала, так тому и быть! Но помнишь, как пустота пузырилась вокруг тебя в никогда-всегда? Возможно, ты погрузилась в свое собственное время и пространство. В свою собственную вселенную! Таким образом, все случившееся с тобой впоследствии…

— Пустоты? — воскликнул Йалин. — Пузыри? О чем ты говоришь?

— Я не сказал, что так случилось, я лишь сказал, что так могло случиться. Или же когда ты умерла в хранилище-Ка…

— «Ка» что?

— …Червя…

— Кого?

— …когда ты умерла и, погружаясь в безумие, твое сознание раскололось. Тогда же ты, может быть, и сплела мир-для-себя-одной. А может быть, это Червь сплел его для тебя.

— Я не понимаю ни слова из того, что ты говоришь! Замолчи!

— Тогда я повторюсь: может быть, нам нужно принять во внимание эффект, который оказывает наркотик остановки времени? Необычный эффект в твоем случае. Исключительный эффект. Когда время останавливается, наступает Пауза, тогда могут разматываться целые клубки никак не связанных между собой событий.

— Пауза? Что ты знаешь о Паузе?

— Я не говорю, что мои предположения есть истинная правда. Но они могут быть правдой.

— Кто ты?

Человек-личинка рассмеялся, смех забулькал где-то у него внутри.

— И в самом деле, кто я? Искатель Истины? Призрак Червя? Голос Пустоты? Или средоточие самой смерти? Во всех возможных и невозможных мирах? — Нагой человек ткнул в нее указательным пальцем: — Или просто я — это ты, Йалин? Может быть, ты присутствуешь в каждом!