Йен Уотсон - Книга Бытия

— У меня всегда было слишком много костей, Йалин. Всегда, правда?

Я не знала, он просто храбрится или помешался. И не знала, что лучше. Я поцеловала его в лоб и убежала наверх, откуда меня с почестями доставили на пристань высоко сидящей на сиденье, пристегнутом ремнями к рейкам.

Мы погрузились на корабль: я, Пэли, мама и охрана. Донна тоже — теперь мой походный мажордом. Она-то отправлялась в плавание явно испытывая облегчение. Пока мы заканчивали погрузку, Донна все время поглядывала на берег, будто боялась, что Чануси в самый последний момент переменит решение и оставит ее на берегу.

В это утро дня ро было солнечно и ветрено, хотя к обеду солнце и начнет припекать. У речного воздуха был запах свободы и надежды. Я сразу же высмотрела первую плотину Тэма. На таком расстоянии от берега она была едва различима: просто тонкая линия, окаймляющая реку, рядом с наспех построенной хибаркой смотрителя.

Я представила, как вода постепенно, неделя за неделей, будет просачиваться через нее и постепенно заливать открытую глину.

Я поторопилась найти Донну и приказала ей послать сообщение Чануси насчет того, что обе плотины непременно должны содержаться в порядке, даже если всем будет казаться, что Тэм никогда в жизни больше не сможет сделать ни одного горшка. Даже если Тэм потребует, чтобы они затопили залежи глины. Даже если он покинет Пекавар и уйдет домой.

И никто, кроме него, не должен использовать эту глину.

Гинимой показался мне еще более грязным и задымленным, чем в прошлый раз, когда мы заходили сюда. Во время войны его бесчисленные мастерские работали с большой интенсивностью, и с наступлением мира многие производства продолжали получать прибыли испытанным способом, только со свежим притоком сил и капитала. Кроме того, чтобы использовать мощности переоборудованных цехов, начались поиски новых путей развития промышленности.

Стали развиваться новые направления в металлургии и кузнечном деле. Были получены новые химические соединения, а также новые композиции на основе уже известных веществ (в основном зажигательные смеси и взрывчатые вещества). Из угля и других горных пород получали газы. Проводились испытания.

Главным образом испытания велись в воздухе — легко можно было унюхать их результаты. И увидеть тоже. Тот воздушный шар, который украсил нашу Большую регату, был сделан как раз в Гинимое. Во время нашей стоянки здесь шли испытания другого воздушного шара, который также накачивали нагретым воздухом. Из его пассажирской корзины выступали деревянные «лопасти». Приводимые в движение сжатым воздухом, лопасти со свистом вращались — это усовершенствование позволяло шару двигаться против ветра, хотя и довольно медленно. Конечно, такой способ управления не мог быть очень надежным. Однажды я видела, как по дымному небу шар несло ветром по направлению к реке, а лопасти не вращались. Потом вдруг мерцающее пламя над корзиной погасло и воздушный шар стал быстро падать. Но перед самым столкновением с землей пламя снова взметнулось, и шар удержался в воздухе, из корзины выбросили веревку с якорем, который успел зацепиться за крышу дома.

И все же из всех отраслей промышленности меня больше всего интересовала отливка типографских шрифтов. Пока я руководила тем, что получило название «контакт с Червем» — священным питьем порций черного течения, — Пэли занималась поисками в городе. (Можно считать, что я тоже находилась в городе. Но на самой окраине. Потому как у мужчин не было возможности подняться на борт «Красотки Джилл», для меня поставили палатку на пристани, так же как в Ганга и у Ворот Юга.)

Я безуспешно пыталась отговорить Пэли от попыток подражать акценту жителей Порта Барбры — они пришепетывали, смягчали и проглатывали согласные, будто не договаривая слова. В минуты волнения у нее это не получалось; и потом, ведь комплект шрифта заказывал Стамно, а не какая-то женщина из Барбры. (По крайней мере так он утверждал.) Но идея маскировки пришлась Пэли очень по вкусу. Она закуталась длинным шарфом, накинув его на голову на манер барбрианского капюшона, и шныряла по улицам Гинимоя, нацепив на лицо маску. Я уверена, что в таком наряде она, наоборот, выделялась из толпы, как нарост на гладком стволе дерева К тому времени как мы оказались в Гинимое, лето было уже в разгаре. Здесь не было так жарко и душно, как на самом юге, однако воздух был почти неподвижен. Солнце постоянно затягивала пелена смога, который прижимал к земле горячие испарения плавилен, поэтому температура была выше, чем обычно в это время года.