Анатолий Днепров: Подвиг

– Послушай, Онкс. Честное слово, мне сейчас не до твоих критических замечаний. Сейчас я тороплюсь вытащить сестру из лаборатории. Она работает как исступленная. А по ночам совершенно не спит…

– Переутомление?

– Да.

– Хочешь, я помогу твоей сестре? – шепотом произнес Онкс.

– С каких это пор ты стал специалистом по человеческим душам?

– С сегодняшнего заседания критического Совета Нейтрального промышленного управления. Авро, ты даже не представляешь, что случилось!

Я с удивлением смотрел на Онкса, стараясь понять, что могло так изменить человека, превратить старого скептика в восторженного юнца. Он же, взяв меня за руку и отведя в сторону, доверительно прошептал:

– Найден гениальный способ приостановить все это…

Он показал на солнце.

– Найден?

– Да. И притом самый выдающийся, самый невероятный, самый…

Я схватил Онкса за плечи и тряхнул его изо всех сил.

– Кто нашел и что нашел?

– Ага! Совсем другие эмоции. Я уверен, что и твоя Олла поправится, как только узнает, что произошло.

– Рассказывай же, старик, скорее!

– Проблема решена физиком-теоретиком Корио, который стоит во главе группы…

– Корио! – прокричал я вне себя от радости.

– Да. И ты знаешь, что он предложил?

– Что?

– Выбрасывать на ракетах на высоту пятьсот километров над поверхностью Земли обыкновенную воду!

Я нахмурил лоб, усиленно соображая, что может дать такая операция.

– Только что закончилась дискуссия по проблеме, и решение принято. Через час или два первые тысячи тонн воды будут на орбите.

– Я ничего не понимаю, – пробормотал я.

Онкс расхохотался.

– Никто ничего не понимал. Все были загипнотизированы тысячами старых проектов. Предлагали выбрасывать порошкообразные вещества, металлы, графит, металлизированные пленки и еще черт знает что. Каждое предложение немедленно оценивалось с точки зрения промышленного и материального потенциала Земли, и все это пришлось отвергнуть. Не хватало либо требуемых материалов, либо производственных мощностей. Представляешь, сколько нужно выбросить в космос обыкновенного мела, чтобы уменьшить радиационный поток хотя бы вдвое? Миллион тонн! А сколько нужно ракет! И каждая ракета будет создавать лишь ничтожное облачко, а из них нужно составить колоссальное покрывало для Земли. Кроме того, когда Солнце вернется к прежней активности, совершенно не ясно, как все это убрать с орбиты. И вот Корио предложил воду, обыкновенную воду!

Я все еще ничего не понимал.

– Он подошел к проблеме совершенно с неожиданной стороны. Он рассуждал так. Закрыть Землю нужно плотно, надежно и самыми дешевыми средствами, а главное – только на определенное время. Конечно, вода самый дешевый на Земле материал. Но что с ней будет в космосе? Вся гениальность решения заключена в выяснении механизма поведения воды там, над первым радиационным поясом. Оказывается, и он это неопровержимо доказал, вода сама будет растекаться по огромным пространствам, как растекаются поверхностно-активные вещества по поверхности твердого тела. Тонна воды образует за несколько часов тончайшую пленку с фантастической площадью. А далее молекулы воды этой пленки под действием солнечной радиации будут диссоциировать на водород и кислород, которые, в свою очередь, подвергнутся ионизации, создавая области с повышенной концентрацией водородно-кислородной плазмы. Корио и его товарищи вычислили работу, которая будет затрачиваться на эти процессы, и пришли к выводу, что она может по желанию составить до семидесяти процентов излучаемой Солнцем энергии. Представляешь!

Онкс хлопнул меня по плечу и, убегая, крикнул:

– Пойди и расскажи обо всем своей сестре. В Промышленном управлении все знают, что она любит Корио, а он ее!

«А он ее… Любит ли?»

Мой взволнованный рассказ произвел на Оллу удивительное впечатление. Она улыбнулась и тихо сказала:

– Я знала, что Корио предложит что-нибудь необычное!

– Мы спасены, все люди Земли спасены, ты это понимаешь! – кричал я.

Олла смотрела на меня и улыбалась.

Окна нашей квартиры внезапно вздрогнули, потом еще и еще.

– Началось! – прошептал я. – Корабли с водой пошли в космос. Проект Корио осуществляется!

Окна продолжали вздрагивать до самого вечера и в течение всей ночи. Впервые за долгое время Олла, наконец, уснула, а я включил радио. За последними известиями последовала сводка погоды. Я слушал ее с замиранием сердца. Да, рост температуры прекратился. В заключение диктор сказал: