Анатолий Днепров: Формула бессмертия

Хорш устало уселся в кресло и засмеялся. Он не спускал с Альберта своих дьявольски любопытных глаз. Казалось, все, что здесь происходило, представляло для него необычайный интерес.

– Не знаю, сколько бы я дал за одну каплю крови нашего Альба, – наконец проговорил он, играя в руках автоматической иглой.

– Замолчите, Хорш… Вы меня убьете, – простонал отец.

При словах «нашего Альба» Альберт пришел в ярость. Он подбежал к креслу, в котором сидел Хорш, и, схватив его за борта пиджака, поднял на ноги и потащил вон из кабинета. Возле двери Хорш внезапно выпрямился во весь рост и противным, хриплым голосом заорал:

– Но ведь девчонка действительно моя! Отдайте мне девчонку!

Потом он исчез.

Несколько отдышавшись, Альберт вернулся к отцу. Профессор полулежал в неудобной позе, с закрытыми глазами.

Альберт схватил его руки. Они были совершенно холодные.

Через месяц после смерти отца Альберт докладывал на ученом совете о результатах своей работы. Они были неутешительны.

– Каковы ваши дальнейшие планы? – спросил в конце доклада профессор Биркгофф.

Альберт пожал плечами. Кроме методики, которую ему в наследство оставил отец, он ничего другого придумать не мог. Совершенно очевидно, он не проявлял никаких выдающихся талантов в исследовательской работе, потому что доктор Сеат, сухонький сгорбленный старичок, прошамкал:

– Группа нуждается в хорошем консультанте.

– Кого бы вы предложили, доктор?

– Кого-нибудь из старых учеников профессора Олфри… Ну, например, я помню, был такой талантливый юноша… Позабыл его фамилию… что-то вроде Хирш, Хурш…

– Хорш! – крикнул Альберт.

– Да, да. Именно он. Очень был талантливый человек. Вот найти бы его…

Альберт сжался, как пружина. А доктор Сеат продолжал:

– Я помню, еще в то время, когда только началась расшифровка генетического кода, он сделал несколько блестящих открытий. Ну, например, вот это… Обратная связь между концентрацией РНК в ядре клетки и концентрацией аминокислот в цитоплазме… И еще он вместе с профессором Олфри научился писать генетическое сообщение… Очень талантливый ученый. Только неизвестно, где он сейчас находится…

Не дожидаясь окончания заседания ученого совета, Альберт побежал домой. Он решил поехать к Хоршу и в разговоре с ним выяснить, какое он имеет отношение к нему и Миджее, в чем состояли его разногласия с отцом и вообще, что это за человек. Да в конце концов он готов был принести свои извинения этому неприятному типу за вспышку…

Альберт вошел в столовую.

– Где Миджея? – спросил он экономку.

– Наверное, в парке. Она с утра ушла в парк.

Он прошел по дорожкам парка в надежде найти девушку где-нибудь в укромном уголке с книжкой в руках. Но Миджеи нигде не было. Он несколько раз окликал ее по имени. Вдруг в одном углу, там, где каменная изгородь проломлена, он увидел на скамейке что-то белое. Подойдя ближе, он обнаружил, что это был томик Байрона. И тогда его взгляд упал на кусты перед отверстием в изгороди. Они были измяты, поломаны, как будто по ним тащили что-то тяжелое. Он бросился туда, добрался до отверстия в кирпичной стене и здесь обнаружил голубую ленту, которой Миджея повязывала волосы.

Первая его мысль была заявить в полицию. Но при воспоминании о Хорше в его душе шевельнулось страшное подозрение.

Вывести машину из гаража было делом одной минуты, и вот он уже мчится на север в Кабле. Почему он поехал в Кабле? Да ведь там раньше жила Миджея. Именно там ее навещал Хорш…

Полтора часа пути пролетели совершенно незаметно. В памяти пронеслась картина первой встречи с Миджеей, затем беседа о Хорше, встреча с ним. Странно, что отец никогда ничего ему не говорил о своем самом талантливом ученике и сотруднике.

Только теперь Альберт понял, что отец многого не говорил ему. Более того, он упорно скрывал от сына что-то самое главное в жизни и в его научной работе. И это главное таинственным образом переплелось с Хоршем и с исчезнувшей Миджеей. Зачем Хоршу нужна Миджея? О каком «единственно правильном пути» они спорили в день смерти отца?..

Альберт въехал в небольшой городок или селение, которое, как гласила дорожная надпись, называлось Кабле. Оно было совершенно пустынно, будто здесь все вымерли, и он долго не мог найти ни одной живой души, чтобы узнать, где находится дом родителей Миджеи.

Он подвел автомобиль к воротам и вошел в миниатюрный дворик небольшой католической церкви из красного кирпича. Уже спускались сумерки, и из окон струился трепетный оранжевый свет. Альберта встретил немолодой толстоватый священник, который до этого, по-видимому, занимался уборкой, потому что полы его сутаны были заправлены за пояс.