В мире фантастики и приключений. Выпуск 7. Тайна всех тайн. 1971 г.

– А сколько лет он скрывался под чужим именем?

– Почти все эти годы.

– Значит, деньги ушли на жизнь. Он ведь уже не работал.

– Он не работал, это так, но сумму, которой он располагал, он потратил не на себя, а на… протоксенусов.

– Что?!

– На протоксенусов, - отчетливо выговорил Хук, наслаждаясь произведенным эффектом. - Все эти годы он жил, расходуя гроши, жил впроголодь, не приобретая себе даже самого необходимого. Он издержал свои деньги сразу, в ближайшие после диверсии месяцы.

– И вы установили, на что именно?

– Да. Оказывается, Нолан притаился на биостанции, которая, как вы помните, была расположена неподалеку от нашего кратера. Он хотел в ответственный момент быть поближе к подосланному им диверсанту, рассчитывая, в случае надобности, прийти ему на помощь. Нолан постоянно держал с ним связь по радио, знал, что тот пошел переключать генераторы, слушал его сообщения и вдруг… слушать уже было нечего - его поймали. Вот тогда Нолан пошел сам. Думаю, напрямик. От биостанции к кромке кратера.

– Там крутые скалистые обрывы.

– Но зато там мы не держали охрану, надеясь на неприступность этой части горы. А Нолан, как вы знаете, Крэл, в молодости был альпинистом. В Африке он еще был крепок. Это позже, бедуя в трущобах, он… Да, постоянная элегантность его померкла, и тогда… тогда кончился Альберт Нолан… Уверен, он одолел скальный подъем. Ну да не в этом дело, важен факт - он подобрался к кромке кратера. Вот вам объяснение загадки. Да, нельзя было успокоиться, узнав, что диверсант пойман и остальные генераторы не повреждены… Понадеялись на крутые скалы, не охраняли… Вот тогда-то Нолан и доконал генераторы!

Хук встал, подошел к бару, вмонтированному в книжные шкафы, наполнил до краев бокал и, не разбавляя, выпил. Он не предложил выпить гостям, не прикрыл, как прежде, аккуратно шкафчик и заходил по кабинету.

– Что же, по-вашему, было дальше?

– Прочтите, Инса, еще раз, о чем пишет Нолан. Вот это место. - Нолан надел очки и склонился над Инсой.

– "Сил нет, скоро кончится все… Возьмите. Я отдам тайник. А мне нужно только одно - побывать у них, в последний раз ощутить призывную волну далекого мира… Я отдам ИХ людям, и пусть люди решат… Пусть решат сами…" Крэл, что же это?! Значит, он ВИДЕЛ?

Крэл молчал. За него ответил Хук:

– Инса, он столкнулся тогда с выползавшими из кратера протоксенусами.

– И встреча, - продолжил Крэл, - встреча, конечно, была необыкновенной. Протоксенусы повлияли на Нолана, весьма возможно, что Нолан оказался еще восприимчивей, чем Ялко, и без усилий изведал…

– Что же теперь делать? - перебила Инса.

– Ехать к нему. Только позавчера я добыл последнее недостававшее мне звено, и все стало на свои места. Сразу же после диверсии Нолан, уже скрываясь под чужим именем и действуя через подставных лиц, произвел закупки материалов, оборудования, разместил заказы на самых различных предприятиях. Для чего, спрашивается?.. Он сооружал тайник.

– На что он рассчитывал?

– Не знаю, Инса, не знаю… Встреча его с протоксенусами была трудной. Вероятно, трудной для обеих сторон. В результате этой встречи психическое состояние Нолана ухудшилось, а протоксенусы, лишенные нужных условий, главным образом наших генераторов, впали в диапаузу. Нолан прихватил их на биостанцию. Добрался до цивилизованного центра, а затем все свое состояние употребил на устройство тайника.

– Может ли быть такое?..

Крэл заметил, что не только Инса, но и Хук, несмотря на свою убежденность, смотрят на него вопрошающе.

– Ты знаешь, Инса, пожалуй, может… Диапауза… Нолан, вероятно, сумел создать в своем тайнике условия, при которых они могут находиться долго и не утратят жизненной силы. Они замерли. Насекомые тоже, как ничто живущее на Земле, способны поразительно долго, если это необходимо для сохранения вида, пребывать в состоянии своеобразного анабиоза.

– Но ведь при каких-то, немного улучшившихся условиях, они могут вновь воспрянуть к жизни, Крэл!

– Поезжайте к нему!

– И вы ничего еще не предпринимали?

– Я послал ему обнадеживающее письмо. На бланке института Арнольдса, разумеется.

– Тогда и отвечать он станет туда, с ними и начнет переговоры.

– О, это у меня налажено. Его ответ попадет только в мои руки. Беда в том, что ответа все нет и нет.

– Как странно его решение… Почему он писал, а не сам обратился в институт?

– Он очень долго ни на что не решался, а когда принял решение, сил уже не было. Взвалив на одного себя непосильное бремя, он тяготился своим вето. Оно не принесло ему удовлетворения. Одних уничтожил, других спрятал у себя - ну и что?.. Теперь он совсем плох и написал о тайнике. Не мог не написать.