Александр Колпаков - «На суше и на море» - 62. Фантастика

… Выросший как будто из воды в центре гавани, мираж едва не вызвал настоящее бедствие. В Сингапур ежедневно прибывали десятки тысяч тружеников, и всех надо было отправить в Полинезию. Подводные экспрессы, многоместные воздушные гиганты, двухопорные океанские суда, громадные лайнеры на подводных крыльях покидали город с интервалом в две-три минуты. И вдруг четко налаженная транспортная система расстроилась. Огромные пенные волны, кругами расходившиеся от основания миража, — вероятно, результат взаимодействия защитного поля с водой — с ревом обрушились на причалы, перехлестывали палубы океанских Левиафанов, ломали легкие конструкции, увлекали в воду растерявшихся пассажиров. Сквозь грохот волн и надрывный вой сирен кораблей прорывались крики тонущих… А над всем этим господствовала невыразимо ясная мелодия — точно колонна розового свечения была какой-то исполинской эоловой арфой.

…Универсальный спасательный катер аквалот боролся с волнами, пробиваясь к миражу. Скорчившись в тесной рубке на носу судна, Леонид торопливо настраивал Ф-излучатель. Рядом стоял капитан и, ничего не понимая, с испугом спрашивал:

— Что ты хочешь делать?… Что? Объясни!..

— Молчи, — прервал его Леонид. — Увидишь.

Аквалот никак не мог преодолеть бешеные водовороты, окружавшие основание светового столба. Леонид скрипел зубами от досады. Потом ему пришла в голову спасительная мысль.

— Под воду!.. — крикнул он капитану. — Под воду! Мы подойдем к нему из глубины!

Капитан отдал по радиофону команду. Судно, автоматически задраив все люки, пошло на погружение. Сразу стих рев волн. Лишь сильное движенце воды слегка колебало аквалот. Держа Ф-излучатель наготове, Леонид не спускал глав с экрана ультразвукового локатора.

— Я вижу его! — воскликнул он хрипло. Сквозь зеленоватую муть вдруг ясно проступил знакомый силуэт «гриба», окруженный ярким ореолом. Звуки мелодии, которые он испускал, находясь в нескольких метрах под поверхностью океана, гремели здесь оглушающе — вследствие хорошей звукопроводности среды.

— Делай крутой поворот! — приказал капитану Леонид и спустя минуту включил излучатель. Аквалот ринулся вправо — как раз вовремя, чтобы избежать ответной реакции «гриба». Молниеподобные разряды пронзили толщу воды слева от судна. Ореол вокруг «гриба» — как и столб света на поверхности — угасли. Несколько секунд Леонид отчетливо видел внутренность аппарата, где возникали и пропадали сложные переплетения каких-то структур. Потом «гриб» взбурлил воду и стал всплывать. И в этот момент Леонид рассмотрел сквозь вещество его днища контуры человеческой фигуры. Ему показалось даже, что она шевелится.

— Жив! — взволнованно вскричал Леонид, повергнув капитана в еще больший страх. — Я говорил! Он жив!

— Кто он?! Что?! — восклицал капитан.

— На поверхность! — скомандовал Леонид. — Скорей! Скорей!

Аквалот всплыл одновременно с аппаратом. Леонид открыл иллюминатор и выбросился в море, надеясь, что разрежение втянет его внутрь «гриба», как это было с Теранги. Но на этот раз разрежение не возникло. «Гриб» поднялся из водоворотов, в которых захлебывался Леонид, и пропал, растворившись в синей безбрежности. Обессилев, Леонид потерял сознание. Очнулся он на причале. Вокруг стояли спасшие его моряки и потрясенный событиями капитан. Волнение в порту уже улеглось, пострадавшим оказана помощь, и транспортная карусель Сингапура снова начала свою работу. Леонид сел, весь мокрый и еще не вполне пришедший в себя, медленно поднял голову.

— Где он?! Где? — Леонид озирался, разыскивая в небе аппарат. Но сколько он ни напрягал зрение, разглядывая горизонт, море, небо, — ничего не нашел.

Его окликнул прибежавший дежурный по порту:

— Ты Леонид?…

— Да, — безучастно сказал он.

— Тебя вызывает к экрану Всемирной связи Камилл.

…Камилл ни словом не обмолвился по поводу несчастья, но был мрачен. Леониду было бы легче, если бы он заговорил об этом. Камилл лишь сказал:

— Выезжай на Маркизы. Я развернул здесь целый научный центр. Удалось расшифровать еще несколько иероглифов светового феномена. — Он помолчал, потом добавил: — Твое присутствие очень важно… не только для нас.

— Хорошо, — сказал Леонид. Его внезапно охватила огромная усталость, он как-то сразу обмяк, возбуждение, не покидавшее его последние сутки, ушло. Он едва доплелся до Павильона Отдыха и уснул мертвым сном…

На потолке салона зажглись люстры, и голос вахтенного, усиленный динамиками, провозгласил: