Александр Розов - Сердце Змеи 200 лет спустя

— Я тоже нахожу тебя привлекательной, Оса, — сообщил Толстяк, — Как жаль, что даже в случае близкого знакомства, у меня нет надежды высиживать отложенное тобой яйцо.

— Знаешь, Толстяк, — ответила она, положив руку окту на основание клешни, — между нами говоря, я вообще не умею нести яйца. Я — живородящая. Такая вот игра природы.

Последовал очередной взрыв совместного смеха.

— Может быть, мы поедем? – осведомилась Стрела, — а то я, по примеру некоторых, начну флиртовать с этим парнем, — она фамильярно похлопала Фроя клешней по животу, — и график будет сорван.

— Поехали, — согласился Толстяк и, присев на всех четырех ногах, по паучьи прыгнул на повозку. Айра устроилась рядом с ним. Фрой галантно подсадил Стрелу, приподняв ее за выпуклые края тела (октианка оказалась легкой, около 25 килограммов весом), и влез на повозку следом за ней.

Тем временем, на высоте 400 километров, где находились оба звездолета, происходило следующее. В течении полутора часов Нген курсировал на шаттле между кораблями, в результате чего пятеро октов, то есть все, кроме капитана и десантников, нанесли визиты на «Лигерон», покрутились там и поснимали видео на память.

Последним на экскурсию прибыл октианский капитан и деликатно выразил желание побыть на «Лигероне» подольше, чтобы обсудить разные вещи со своим террянским коллегой. Хольм тут же оценил эту идею и ответил длинным, почти поэтическим приглашением, выражающим все мыслимые оттенки дружелюбия и заинтересованности.

Таким образом, когда Нген и Рами отправились с ответной экскурсией на октианский корабль, на «Лигероне» остались лишь два капитана…

— Беда с этой молодежью, — бурчал Хольм, отхлебывая холодный кофе с корицей, — ведут себя, как на пикнике.

— Молодежь – всегда молодежь, — философски отвечал Шаман (таково было прозвище октианского капитана), — я на досуге прочел одну книжку о дурных нравах молодежи, а потом посмотрел, когда она написана. Знаешь когда?

— Лет триста назад, — предположил Хольм.

— Нет, Босс. Несколько тысяч лет назад. Наверное, у всех разумных существ так заведено, что старики ворчат. Может быть, это наша главная социальная роль.

— Пока наша социальная роль – стоять лишние вахты, пока молодежь дурачится, — заметил Хольм, — вот у тебя, Шаман, сколько вахт было подряд?

— Четыре, — признался октианин, делая глоток синего, пахнущего канифолью напитка, баллон которого он предусмотрительно притащил со своего корабля.

— Вот и у меня идет четвертая… Тебе не дискомфортно от излишка кислорода?

— Нет. 17 процентов и 20 – не такая большая разница. Но я не отказался бы от некоторого увеличения концентрации водяного пара и углекислого газа. Если тебе это не вредно.

— Нет проблем, коллега, — отозвался Хольм, касаясь сенсорной панели, — сейчас, я надеюсь, тебе будет комфортнее.

Через пару минут в рубке установился климат амазонской сельвы.

— Благодарю, — сказал октианский капитан, и по его брюшку пробежали извилистые лиловые волны, — так гораздо уютнее… На мой взгляд, у молодежи есть ценнейшее свойство: общаться открыто и непосредственно. Мы философствуем, а они, даже не задумываясь, создают эмоциональную основу будущего сотрудничества.

— Вот именно, что не задумываясь! – воскликнул Хольм, с силой хлопнув ладонью по пульту, — Какого черта они раскрыли шлемы без разрешения?

— Думаю, это не опасно, — заметил Шаман, — тесты показывают, что среда химически и биологически не агрессивна для вас и для нас.

— По хартии, на такие вещи требуется санкция капитана, — возразил террянин, — по вашей хартии тоже, если я правильно помню.

— Да, — согласился окт, — но молодежь плохо умеет соблюдать инструкции.

Пискнул датчик включения голосовой связи, затем раздался голос Айры

— Босс, докладываю, тест пригодности среды подтвержден. Здесь можно дышать. Неплохой воздух, только пахнет странно. Наверное, местными водорослями.

Капитан вздохнул:

— Уши надрать вам обоим надо. В следующий раз, прежде чем делать такие опыты, спрашивайте разрешения, понятно?

— Да, Босс. Но ведь все нормально.

— А если бы оказалось ненормально? Чем вы там думаете?! Если вам своей головы не жалко, пожалейте хотя бы мои нервы. Сто раз вам это говорил!

— Мы больше не будем, — жалобно сказала девушка.

— Надеюсь. Ладно, Оса, вы молодцы. Но хартию надо соблюдать. И имейте в виду: если я молчу, это не значит, что я не вижу ваших художеств. В общем, поаккуратнее там.