Владимир Фирсов - Срубить крест (сборник)

На следующее утро я позвонил в институт и сказал, что заболел. Мне хотелось понаблюдать за появлением монет. Но телефон вел себя так, как и подобает телефону. Я звонил знакомым, они, в свою очередь, звонили мне — монет не было. Их не было, когда я включал громкоговорящую приставку или вел разговор через трубку. Их не было, когда я пользовался экраном и когда обходился без него.

Первая монета выкатилась из аппарата около трех часов дня.

Потом в течение десяти минут появилось четыре монеты. В половине шестого — еще две. Между восемью и девятью часами вечера я насчитал их сорок три штуки. Последняя монета выпала без пяти минут девять.

Я разложил свои трофеи на столе. Тридцать пять легли вверх орлом, тридцать четыре — решкой. Влияние теории вероятности было налицо.

К тому времени я уже догадался, что стою на пороге эпохального открытия. До сих пор о проблемах передачи вещества по радио всерьез писали только фантасты. Одни авторы называли это нуль-транспортировкой, другие — надсубстанционным квази-переходом. Названия были явно неудачные. Я решил, что назову свою будущую статью «Исследование процессов телепересылки на молекулярном уровне». Телепересылка — это звучало неплохо.

На следующий день, придя на работу, я вооружился радиосправочниками. Надо было ставить исследования на научную основу. К концу рабочего дня схема регистрационной приставки с омега-индикатором и двенадцатиканальным самопишущим осциллографом вчерне была готова. Домой я помчался на такси, чтобы проследить за появлением монет.

Около моего подъезда толпились люди. Все кричали одновременно, и я не смог расслышать, что объяснял молоденький милиционер.

— В чем дело? — потянул я за рукав какую-то женщину, которая, судя по ее энергичной жестикуляции, была вполне в курсе дела.

— Жулика ловят! — затараторила та, обрадовавшись слушателю. — Телефон-автомат ограбил. И ведь как — по-научному, по радио! А сейчас заперся и не открывает. — Она ткнула в сторону моих окон. — Вон там, на третьем этаже. Ему стучали, стучали…

Что она говорила дальше, я уже не слышал. Перед моими глазами возникла картина, от которой по спине побежали мурашки: милиционер входит ко мне в квартиру, где на столе рядами разложены десятки двухкопеечных монет… Меня ведут под стражей через толпу соседей, сажают в автомобиль с решетками на окнах, надевают наручники… Я повернулся и спотыкаясь побрел подальше от дома.

Вернулся я поздно, когда на улице было уже темно. «Будь. что будет, — решил я. — Пусть забирают».

Возле дома никого не было. Я медленно поднялся по слабо освещенной лестнице. У двери меня тоже никто не ждал.

Но входить почему-то не хотелось. Помедлив, я достал из кармана ключ, и вдруг услышал чье-то всхлипывание.

У дверей соседней квартиры темнела небольшая фигурка. Это был соседский Колька — мой хороший приятель, ученик шестого класса, лучший футболист двора и председатель кружка юных радиолюбителей.

— Что с тобой? — спросил я. Колька поднял заплаканное лицо.

— Отец… выпорол… — проговорил он и снова всхлипнул.

— Что ж ты натворил? Разбил что-нибудь? Или получил двойку?

Колька помотал головой, растирая рукавом слезы.

— За что же тогда?

— За телефон… — буркнул Колька. Неожиданная догадка блеснула в моей голове.

— Что ты сделал с телефоном? — почти закричал я, хватая парнишку за плечи.

— Я сделал к нему приставку… Для индукционной закалки… Мы проходили в школе… Хотел отдать на выставку. Ну, и перестроил контура в телефоне. Три дня делал опыты. А сегодня пришли и говорят — в автоматах монеты пропадают…

И бедный парнишка снова залился в три ручья.

— Колька, покажи скорей мне свою приставку! Где она? — завопил я на всю лестницу. — Кто у тебя дома? Но Колька попятился от двери.

— Сломал… — выдавил он. Ему было очень жалко своего погибшего изобретения. — Отец все сломал…

Статья «Исследование процессов телепересылки на молекулярном уровне» так и осталась ненаписанной. Уговорить Кольку восстановить аппарат не удалось — он отказался наотрез. Очевидно, воспоминание об отцовской порке оказалось очень сильным. Он заявил, что ничего не помнит, так как строил аппарат без чертежей.

После экзаменов Колька уехал в пионерский лагерь. Когда он вернется, я попробую уговорить его. Надо будет привлечь к этому делу Академию наук. Быть может, шестьдесят девять монет-перевертышей и акт телефонной станции убедят ученых, что я не выдумал всю эту историю.