Карл Шрёдер - Вентус

Похоже, их было двое. Если на этой дуэли присутствовали секунданты, они, очевидно, скрывались в темных дверных проемах. Вряд ли дуэлянты взяли с собой врача - в бесшумных и стремительных движениях угадывалась жажда кровной мести.

Джордан устал цепляться за край окна. Оно было чуть шире бойницы и представляло собой прекрасный наблюдательный пункт, откуда удобно обстреливать врага - если только придвинуть к нему стул. Стулья в замке Боро огромные, тяжелые и старые; если бы Джордан решил подтащить одно из них к окну, ему пришлось бы разбудить Каландрию.

Если Каландрия проснется, она прикажет ему сидеть здесь, а сама пойдет на разведку. Ну уж нет!

Возможно, все это не его дело, но сегодня в усадьбу с пыхтением вкатилась машина Туркарета. А где появлялся Туркарет - жди беды! Джордан знал, что Аксель с Каландрией обманули Туркарета; их обоих обеспокоил его приезд. «Не исключено, - подумал Джордан, направляясь к двери, - что один из дуэлянтов - Аксель Чан».

Юноша побежал вниз по ступенькам, перейдя на первом этаже на медленный шаг, и высунул голову за край арочного проема. Прямо перед ним находилась дверь, ведущая во двор; по обе стороны вдаль уходили длинные коридоры со смутно белевшими на стенах пятнами окон, похожими по форме на гробы. Эти коридоры соединяли башню с замком на уровне первого этажа.

В одном из освещенных пятен появилась черная фигура - и скрылась в тени. Джордан ждал почти целую минуту, пока фигура наконец не возникла снова в ромбе лунного света дальше по коридору.

Ночной сторож был теперь метрах в тридцати и смотрел в другую сторону; Джордан бесшумно прокрался на цыпочках к двери, открыл ее и вдохнул холодный ночной воздух.

Высунув голову за дверной косяк, он сразу почувствовал себя беззащитным под холодными взглядами статуй. Во дворе не было слышно ни звука.

Возможно, дуэлянты ходят кругами во тьме всего в нескольких метрах от него… Теперь, оказавшись во дворе, юноша растерялся. Он не знал, что делать. Поднять тревогу? Вроде вполне разумно - однако это наверняка какая-то политическая междоусобица, а если отвлечься от игры Каландрии с переодеванием, Джордан по-прежнему был сыном каменщика и не имел никакого права вмешиваться. Он и так уже привлек к себе всеобщее внимание и вызвал гнев челяди своим обмороком за ужином. А теперь, значит, перебудит весь замок?.. Нетушки! Тем более что двор казался совсем пустым. Может, дуэлянты испугались и убежали - или же один из них сдался?

Кругом было по-прежнему тихо. Холод начал пробирать Джордана до костей. Он стоял, вцепившись в дверной косяк, и дрожал, как осиновый лист. И тут он услышал кашель, а потом тихий стон.

Значит, дуэль и впрямь закончилась, причем не мирным путем. Что теперь? Будить домочадцев? Сбегать к Каландрии и сказать ей, что человек во дворе истекает кровью?

Джордан вышел в ночную тьму и остановился, ожидая, что из-за леса статуй к нему ринется темная фигура. Но все было тихо.

Вновь донесся стон, однако на сей раз удалось определить источник звука. У стены замка скорчился человек, прижимавший обе руки к животу и тяжело, дышавший широко открытым ртом. Шпага валялась рядом в траве.

Джордан подбежал к нему и опустился рядом на колени. Человек отпрянул.

- Не бойтесь! - сказал Джордан. - Я хочу вам помочь.

- Слишком… поздно, - с трудом выдохнул,дуэлянт, высокий и поджарый, с грубым лицом, в ливрее семьи Линдена Боро. К его лбу прилипли влажные черные пряди, - Я… проиграл. Оставь меня.

- Что вы такое говорите? Вам нужна помощь! Иначе вы умрете.

- Знаю. - Между крепко прижатыми к животу пальцами фонтанировала темная жидкость. - Здорово он меня, да?

Раненый скрипнул зубами и попытался взглянуть на свой живот.

- Да, вы проиграли. Но он же не убил вас! У вас есть еще шанс.

Дуэлянт покачал головой.

- Я… не смогу смотреть им в глаза. Слишком унизи… уни-зи… - Ему не хватило дыхания, чтобы выговорить слово целиком.

- Что? - Джордан был в отчаянии от того, что этот человек сейчас умрет у него на глазах. Он сел на корточки, внезапно разозлившись. - Вы не сможете смотреть им в глаза? И это называется храбростью?

Раненый бросил на него свирепый взгляд.

- Меня всегда восхищала храбрость воинов, - торопливо продолжал Джордан. - Умереть, защищая свою честь, - это благородно. Но мне кажется, некоторые хотят умереть потому, что у них не хватает мужества признать поражение, а другие - потому, что боятся смотреть в глаза, друзьям после того, как проиграли. - Джордан скрестил руки и пристально посмотрел на раненого. - Похоже, вы относитесь ко второму типу.