Кэролайн Черри - Выбор Шанур

— Четвертый контейнер! — Голос Шур перекрыл завывание автопогрузчика, и последняя канистра с шумом приземлилась недалеко от них. Шур подскочила к ней первой и потянула за крышку. — Бесполезно.

— Громы и молнии! — Пианфар выхватила из кармана оружие и выстрелила прямо в замок, расположенный на краю крышки, а затем проделала то же самое с тремя другими канистрами. Мерцавшие на их поверхностях огоньки погасли. Дым от паленого пластика пополз вверх, смешиваясь с паром, образованным дыханием хейни. — Попробуйте ещё раз! Достаньте газовые резаки, если нужно!

— Она поддается! — крикнула вдруг Шур, занявшаяся первой крышкой, и все остальные кинулись ей на помощь.

Это была рыба — целый контейнер рыбы, чей резкий запах сразу же распространился по всему складу. В следующем оказались сухие фрукты. Третий…

— Это он, — выдохнула Шур, разгребая руками фрукты шишу, и действительно — под их слоем находилась ещё одна крышка. Шур изо всех сил рванула её на себя и вытащила наружу.

Нечто похожее на насекомое в коконе подняло своё бледное лицо в защитной маске, от которой тут же повалили белые клубы — это теплое дыхание необычного пассажира встретилось с холодным воздухом складского помещения. Издав глухой вопль, Тулли полез из своей тюрьмы, обдав присутствующих отвратительным запахом пота, перебившим даже весьма сомнительный аромат шишу. Шур схватила его за плечи и вызволила из скользкого фруктового месива.

Дыхание Тулли было частым и неровным, а сам он дико вращал глазами и отчаянно размахивал руками, пытаясь удержаться на ослабевших ногах.

— Тулли, — мягко позвала его Пианфар, поняв, что он просто опьянен долгожданной встречей с кислородом и светом. — Это мы.

— Пианфар! — простонал Тулли и бросился к ней с распростертыми объятиями, на ходу срывая маску и стряхивая с себя прилипшие шишу. Он прижался к ней, и Пианфар всем телом ощутила, как бешено колотится его сердце.

— Успокойся, — пробормотала она, чувствуя, что её собственный пульс также начал учащаться. — Ну же, дружок. — Пианфар распрямила уши, отступила на шаг назад и внимательно посмотрела на своего старого знакомого: он весь дрожал. — Ты в безопасности, слышишь? Мы на борту «Гордости».

Тулли ответил что-то на своем языке, и по щекам его побежали струйки, быстро застывшие и превратившиеся в кристаллики льда.

— На борту, — повторил он. — На борту… — А потом развернулся, нырнул обратно в контейнер и выбрался из него уже с большим пакетом в руках. Он протянул пакет Пианфар, и когда она взяла его, Тулли почему-то вздрогнул.

— Золотозубый, — произнес он и добавил что-то ещё, но его зубы сильно стучали от холода, и Пианфар не смогла разобрать последних слов.

— Ты вот-вот превратишься в сосульку, — покачала головой Шур, предлагая ему один из защитных комбинезонов.

По-видимому, Тулли только сейчас узнал остальных: громко и радостно взвизгнув «Шур!», он крепко обнял её, а затем кинулся к Хилфи, но поскользнулся и упал прежде, чем Шур и Хилфи успели подхватить его.

— Хилфи! — всхлипнул он, распластавшись на обжигающем холодном полу.

— Помогите ему встать! — рявкнула Пианфар, видя, что человек совсем уже закоченел — даже в его волосах поблескивали маленькие льдинки. — Тащите его наверх. Скорее!

Шур и Хилфи поставили Тулли на ноги, и он попытался идти самостоятельно, однако тут же обмяк и беспомощно повис у них на руках. Проделав довольно длинный путь вдоль рельсов, хейни подвели Тулли к основанию лестницы, и, поддерживаемый с обеих сторон, он начал осторожно взбираться по ступенькам. Пианфар шла сзади. Наверху Тулли окончательно расслабился и снова предоставил Шур и Хилфи право везти его на себе.

— Еще немного. — Пианфар подошла к лифту, нажала кнопку, и дверь открылась, выпустив наружу мощный поток теплого воздуха и света. Пианфар заблокировала её, давая своим помощницам возможность войти внутрь и прислонить Тулли к стене, на которой уже образовался мутный морозный иней.

— Бумаги… — пробормотал Тулли, поднимая голову.

— Они у меня. — Лифтовая кабина тронулась, и Шур с Хилфи предусмотрительно взяли Тулли под руки.

— Первым делом запихните его в ванну, — предупредила Пианфар. — Согрейте и — главное! — хорошенько вымойте.

Тулли опять поднял голову. Его прекрасная золотая грива, мокрая от подтаявшего инея, налипла ему на лицо, а от тела исходил отвратительный запах рыбы, фруктов и пота.

— Друг, — произнес он своё любимое слово и встре-воженно посмотрел на Пианфар. Она вытянула свою когтистую руку и похлопала Тулли по плечу.