"Значит, Мейдж ему сказала", - подумал Мольнар.
- Я не верю в подобного рода случайности, Эгберг.
- Не в моих силах переубедить вас. Но, как видите, ваши опасения были, пожалуй, необоснованными.
- Не знаю.
- Но вы живы!
- Это факт...
Эгберг заколебался, словно хотел еще что-то сказать, но не сказал больше ни слова и ушел. Мольнар прикрыл глаза. "Пройдет несколько дней, прежде чем я смогу отсюда уйти, - подумал он. - Даже при современных методах быстрого заживления швов на это потребуется некоторое время. И все-таки он спас мне жизнь. Видимо, он таки хотел дать мне искусственное сердце". Он снова подумал о блокаде двери, но уже не почувствовал уверенности в своей правоте. Потом уснул.
Проснулся он ночью. Хотелось пить. В комнате было темно, горел только небольшой ночник, стоявший на столике рядом с кроватью. Возле столика, в кресле, в котором еще вчера сидел он, дремала Мейдж.
- Мейдж, мисс Мейдж... - тихо позвал он.
Девушка открыла глаза.
- Как вы себя чувствуете? - спросила она тоже шепотом.
- Прекрасно, - он попытался улыбнуться. - Хочется пить.
- Пожалуйста, - она подала ему стакан. У жидкости был вкус мандаринового сока.
- Болит? - спросила она.
- Уже нет.
- Заживает хорошо. Вечером доктор Эгберг осматривал вас.
- И я даже не проснулся?
- Вы находитесь под действием препарата Броткаса. Это дает отличные результаты, - пояснила она.
- А вы, я вижу, квалифицированная сестра.
- Секретарша, ассистентка и все прочее. Интересно, какова будет ваша роль?
- Роль?
- Ну да. Ведь вы новый объект на ферме Эгберга. Так мы между собой называем институт.
- Не понимаю.
- Он с вами не разговаривал?
Мольнар хотел было ответить отрицательно, но подумал, что тогда ничего больше от нее не узнает.
- Так, мельком, - сказал он.
- Наверно, вы получите что-нибудь поинтереснее, чем я. Вы профессор и когда-то были коллегой Эгберга...
- Даже его шефом.
- Вот видите. Вероятно, вам дадут электронную лабораторию. Она уже месяц как без руководителя.
- А старый... уехал?
- Уехал... - повторила Мейдж с какой-то странной интонацией. - Ушел в мир иной. Он просто умер.
- А что с ним случилось?
- Его нашли в бункере. Там нет энергетического поля, железобетонные стены толщиной в два метра экранируют, и энергия не доходит.
- Какая энергия?
- Приводящая в движение сердце. У него было такое же, как и у вас.
- Не понимаю, - Мольнар сказал это, хотя уже начинал понимать. Он прикрыл глаза и почувствовал странную спазму в желудке.
- Будете спать? - спросила Мейдж после короткого молчания.
- Нет. Я отоспался уже за все время, - он вслушивался в свой собственный голос и удивлялся его будничности. - И эта энергия доходит сюда?
- Конечно. Весь институт и район вокруг него в радиусе примерно полукилометра охвачены этим полем.
- А дальше?
- Что дальше?
- Если я захочу отойти дальше за пределы института, к морю или поехать в город? - спросил Мольнар, хотя уже знал ответ. Но ему хотелось услышать его от девушки, которая так буднично говорила обо всем этом.
- Не сможете. Это смерть. Ведь вы об этом прекрасно знаете и сами. Вы подписали обязательство. В присутствии нотариуса.
- Я ничего не подписывал.
Мейдж немного помолчала, потом тихо сказала:
- Не успели. Но еще подпишете. Это обычная формальность.
Он хотел сказать, что не подпишет, но вспомнил историю с блокадой двери и смолчал.
- Все мы приезжаем сюда именно за этим, - добавила Мейдж как бы с сожалением. - До приезда я была секретаршей в экспортной фирме в Буэнос-Айресе. Секретаршей второго директора, - добавила она с гордостью. Я работала на двенадцатом этаже в правлении фирмы Тротам и К°. Слышали?
- Нет. Я никогда не бывал в Буэнос-Айресе.
- Вот это было время! По субботам мы ездили к морю... Знаете, здесь мне больше всего недостает плавания и моря. Иногда вечерами, когда дует ветер, я чувствую его. Отсюда до берега недалеко.
- Знаю.
- Вы этого еще не чувствуете. Это начинается только спустя несколько месяцев, иногда через полгода...
- Что "это"?
- Трудно объяснить. Пожалуй, беспокойство. Хочется уехать, непременно уехать.
- Тоска?
- Нет. По дому, по близким начинаешь тосковать с самого начала. Но это другое, это труднее определить, это что-то более первобытное, вероятно, я напрасно говорю вам об этом.
- Почему же. Лучше знать заранее.
- Я не знала. Не представляла себе, что это будет именно так. Порой мне кажется, что я, наверно, не приехала бы сюда, если б знала.
Читать дальше