Ирина Крупеникова - Семь стихий мироздания

— Совершенно верно, Оливул! — раздалось из вдруг оживших динамиков.

Оба молодых человека поклонились князю Диербруку, чье изборожденное морщинами сухое лицо возникло перед ними на огромном, во всю стену зала, экране.

— Донай, — продолжал он, — ты подготовил коммуникации для подачи энергии на мою платформу с планеты?

— Само собой! Могу начать в любой момент.

Старик отрывисто кивнул.

— Тогда оставь нас.

Рыжеволосый атлет исподлобья посмотрел на кузена и нарочито медленно вышел. Аз-князь дождался, когда за сыном закроется дверь, и обратился к племяннику.

— Что мы имеем, Оливул, кроме колкостей моего несносного отпрыска?

— Я контролирую научную базу на планете через Грег-Гора. Несанкционированных сообщений больше не будет.

— Ты выяснил, кто из людей и почему заметил нестабильность энергетического фона планеты? И каким образом сумел передать сообщение без твоего ведома?

— Я предполагаю, мой князь, что среди людей на базе оказался кто-то с большим собственным потенциалом, и я не заметил его вовремя.

— Ну-ну, мой мальчик, не расстраивайся. Это мелочи, тем более, что ты исправил положение. Уверен, ты будешь сопровождать меня до конца — до Изначальной точки, и разделишь со мной триумф победы!

— Я сделаю все, что смогу, дядя.

— Отлично. Завтра в полдень я начну. Продолжай Играть. Меняй реальность, меняй предметы. Мне все равно, как именно ты будешь действовать. Мне нужен устойчивый концентрированный поток, чтобы построить мост. Доная я отдам в твое распоряжение, как только он переведет энергию на мой Экзистедер.

— Есть еще одно, о чем я не успел рассказать.

— Что именно? — седые брови сдвинулись к переносице.

— Получив сообщение об изменениях внешнего поля планеты, с Альционы прислали инспектора спецслужбы.

— Ну и что? Он исчезнет в твоей Игре. Дай ему какое-нибудь дело, пусть ищет то, чего нет. Оливул, не мне учить тебя накладывать образ!

— Да, мой князь. Но инспектор обладает не до конца понятными мне способностями. Эта женщина — мощный сенсор. Более того, проводя над Грегом гипнотический сеанс, она действовала на уровне расшифровки ядра Сущности.

— Ерунда, Оливул. Люди не имеют даже примитивных приборов, способных расшифровать подсознание.

— У нее не было приборов. Она провела тест сама.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что она внемиренец?

— У меня не было пока возможности проверить, но женщина — необычный человек, в этом я убежден, — Оливул бесстрастно смотрел на Аз-князя.

Диербрук вынужден был призадуматься.

— Хорошо, — произнес он наконец, — следи на ней постоянно. Маловероятно, чтобы кто-либо вычислил наши планы. Но все же будь поосторожнее. Завтра — начало. Мы оживим древнюю Силу Созидания и в корне изменим Миры. Наступает время Демиургов! Мы создадим Счастье и Совершенство! И ты — моя правая рука, Оливул Бер-Росс.

Экран потух.

Белый князь опустился на висящий в пространстве стул без ножек и со вздохом скинул с головы капюшон. Совершенно белые густые волосы упали на плечи.

По приказу хозяина явился андроид.

— Проверь все струи, направленные на станцию, — велел ему Оливул. — Максимум внимания на Грег-Гора. Если будут малейшие отклонения от нормы, дай мне знать. Я иду отдыхать. Это всё.

Данила долго ворочался на койке, стараясь закрыться одеялом так, чтобы не слышать бормотания Васьки на нижней полке. Обругав напарника в очередной раз и не получив никакой ответной реакции, парень соскочил на пол, натянул комбинезон и вышел из комнатки, оставив безмятежно спящего Василия в одиночестве досматривать свои яркие, но слишком шумные сны.

В безликих коридорах станции царили спокойствие и тишина. Данила бросил взгляд на часы: время близилось к двум ночи. Он бесцельно побрел вперед, с завистью поглядывая на закрытые двери спальных кают. Узкая лестница увела на второй ярус здания, туда, где находились лаборатории и рабочие помещения. Занятый своими мыслями, пилот пересек ангар и остановился перед служебным выходом на стартовую платформу. Индикаторы показывали, что температура воздуха и сила ветра за стенами комплекса пришли в норму. Данила машинально набрал код, двери разъехались, и он шагнул в ночь под мрачное свинцовое небо пятой планеты системы Альционы.

Планета, где находилась научно-исследовательская станция, не имела даже названия — только номер, и то давно забытый — и представляла собой кусок камня с незначительными вкраплениями живых организмов. «Пародия на грызунов» — так окрестили здешних обитателей те, кто вплотную занимался биологией. По личному мнению Данилы, сюда можно было прибыть либо по великой необходимости, либо по несусветной глупости. Себя и своих товарищей по службе он причислял к первой категории, а ученых — ко второй. Говорили, что если здесь и существовала нормальная жизнь, то вся она так или иначе скрылась в многочисленных пещерах и подземных лабиринтах, которыми изобиловала уродливая планета. В отчетах геологов и метеорологов было больше вопросов и парадоксов, чем разъяснения природных явлений, а физики и астрономы просто бесились, не в силах понять, как же сие небесное тело до сих пор не разлетелось на кусочки.