Роберт Силверберг - Ч. де Линт - Страна сновидений Р. Силверберг - Письма из Атлантиды

Он вытащил из кармана пластиковый пакет с желейными конфетами, сунул в рот красную и черную и принялся с наслаждением их жевать. Очевидно, он разделял пристрастие Кэсси к сладкому. Эш только надеялась, что Кэсси имела в виду не эти конфетки, когда говорила, что он колдун. 2

— Привет, Кэсси, — сказал он. — Что, неважные сборы?

— Я совсем не работала, — ответила она. — Случайно встретила подругу, а у нее сложное дело.

Клоунская физиономия повернулась в сторону Эш.

— Привет, Эш, — сказал он. — Приятно познакомиться. — Он протянул ей пакет с конфетами. — Хочешь?

Эш отрицательно покачала головой и быстро взглянула на Кэсси.

— Э… может, я напрасно пришла сюда… — начала она и тут же осеклась, пристально уставившись на Боунза.

Как он узнал ее имя?

— Я знаю, на кого он похож, — сказала Кэсси, говоря о Боунзе так, как будто его здесь не было, — но положись на меня. Он не имеет права помогать, действуя своими методами. В его крови слишком много от нанабожо.

— Нана… кто? — спросила Эш.

— Надо смеяться, — сказал Боунз. — Не можешь смеяться — будешь плакать.

Кэсси закивала.

— Ну вот, разве это не правда?

Эш только покачала головой. Происходившее здесь имело какой-то особый резонанс, и она никак не могла уловить его.

— Так вот в чем проблема, — приступила Кэсси к их делу.

Она начала рассказ о том, что произошло в парке, заставив Боунза выслушать все подробности незаконченного гадания и на чем оно прервалось. По мере того как она описывала изображения на картах, каждое из них настолько отчетливо всплывало в памяти Эш, как если бы карты все еще были разложены у нее перед глазами. Эш вздрогнула, когда Боунз неожиданно заговорил с ней.

— А тебе понятны были эти изображения? — спросил он.

Клоун исчез — разве что в темных глазах Боунза затаились неуловимые искорки смеха. От его внезапной серьезности Эш растерялась. Изображения на картах — такие ясные в ее памяти, когда Кэсси говорила о них, — в беспорядке перемешались у нее в голове.

— Э… — начала она.

— Будем брать их по очереди, — сказала Кэсси, придя ей на помощь. — Первым было изображение девочки твоего возраста.

Эш с благодарностью посмотрела на нее.

— Это моя кузина Нина.

С небольшой подсказкой Кэсси Эш прошлась и по всем остальным, разъясняя, кто были эти люди и какое отношение они к ней имели. Некоторые изображения были ей непонятны — волк в венке с шипами, старая индианка; о смысле других она могла только догадываться — сгоревший дом в Сент-Иве, где они жили с матерью, ее дядя и тетя на лужайке, у которых вместо рук и ног были ветки и корни.

Когда они обсудили все десять карт, Боунз задумчиво покачал головой.

— Понятно, — сказал он.

С пола позади себя он подобрал небольшой мешочек из дубленой кожи и положил его себе на колени. Закрыв глаза, сунул в него руку. И пока он там шарил, до Эш доносился странный приглушенный перестук.

— Что он делает? — спросила она Кэсси.

Та приложила палец к губам.

И тут Боунз начал издавать какие-то звуки:

— Аххх, хейх, хейх-но, но-я.

Сначала Эш подумала, что он стонет, но потом догадалась, что это была какая-то монотонная песня. Ощущение энергии, которое длилось лишь мгновение, сразу после их с Кэсси прихода, вернулось — на этот раз заполнив всю комнату. По рукам побежали мурашки, и ее заколотила неуемная дрожь, которая зарождалась где-то в глубине ее существа, буквально в мозге костей.

Протяжная песня зазвучала громче.

— Ах-на-хи, хей-но, хей-но.

И вдруг резким движением Боунз выдернул руку из мешка. Разжав пальцы, он высыпал на пол перед собой то, что было зажато у него в кулаке.

Так вот откуда взялось его имя, подумала Эш.

На полу врассыпную лежали маленькие косточки, 3образуя какую-то комбинацию, которая ничего не говорила Эш, — а возможно, и Кэсси тоже, подумала она, — но, очевидно, была полна смысла для Боунза. Он наклонился и растопыренными пальцами стал ощупывать воздух над беспорядочно разбросанными косточками, почти касаясь их.

Теперь он затих. Тишину в комнате нарушало только их дыхание. Эш рассматривала кости, силясь понять, что же такого он в них увидел.

Интересно, чьи они? Птичьи? Мышиные? Пожалуй, лучше этого не знать.

Таким же резким движением, каким он сначала разбросал кости, Боунз сгреб их и положил обратно в мешочек.

— Лично тебе ничто не грозит, — объявил он, убирая мешочек назад, за спину. — Эти неприятности свалились не на твою голову, хотя и имеют к тебе некоторое отношение. Твое горе и озлобленность послужили приманкой — вызвали призрак из мира духов. Но, очутившись здесь, он нашел кого-то еще, за кем и охотится.